Filosofa.net

В истории человеческого общества в результате неустрани­мости элементов стихийности исторического процесса результа­ты трудовой деятельности часто противостоят человеку, отчуж­даются от него. Это стало очевидным в поразившим человечест­во экологическом кризисе. Такую историческую ситуацию и пы­таются осмыслить экзистенциалисты, говоря о непреодолимой случайности человека, — его заброшенности в мире и об аб­сурдности самого мира. Формула свободы как познанной необ­ходимости и действий в соответствии с полученным знанием трудно реализуема, ибо познание необходимости в обществен­ном бытии — достаточно сложная задача, не решаемая средст­вами естественнонаучного знания.

Хайдеггер разделяет бытие личности на собственное, свобод­ное бытие и несобственное, отчужденное бытие в некой усредненности, в Ман (Ман — местоимение в немецком языке указы­вающее на то, что кто-то что-то делает, например, manraucht — курят, mansingt — поют). Собственное существование пережива­ется перед лицом опасности, в страхе перед ничто или в таких пограничных ситуациях, по Ясперсу, как смерть, любовь, стра­дание, вина. В самом деле, именно в опасные для жизни, кри­тические ситуации раскрывается человек — каким он есть на самом деле и не только для других, но и для самого себя. В ро­мане «Война и мир» Л.Толстой рассказывает, как его герой Пьер Безухов безуспешно искал смысла своего бытия в масонст­ве, в пирушках с друзьями, в женщинах. И только в занятой французами Москве, когда его, обвиненного в поджоге Москвы, вместе с другими выводят на расстрел, он вдруг постигает смысл своего существования как патриота России.

В экзистенциализме справедливо подчеркивается полностью не рационализируемое понятие свободы, однако, что особенно заметно в философии Ж.-П. Сартра (1905—1980), преувеличива­ется ее иррациональный характер. У него нет разделения бытия человека на собственное и несобственное, как у Хайдеггера, но у него есть понятие непреднамеренного самообмана (bad foi). Чело­век всегда колеблется между самообманом и своим истинным бытием, однако он в любом случае свободен. «Человек не может быть то свободным, то рабом, он полностью и всегда свободен или его нет». Сартр неоднократно повторяет, что человек осуж­ден быть свободным. Такая свобода неизбежно превращается в свою противоположность — жесткую необходимость. Сартр этого не отрицает. «Свобода сама создает препятствия, от кото­рых мы страдаем» , — говорит он.

Но если человек абсолютно свободен, то он также абсолютно за все ответствен.

«Если я мобилизируюсь на войну, эта война является моей войной . Я заслуживаю ее с самого начала, потому что я мог бы всегда уклониться от нее посредством дезертирства или самоубий­ства . Если я не уклоняюсь от мобилизации на войну, значит я это выбрал».

Сартр писал свой философский труд в оккупированном фаши­стами Париже. И призыв к сопротивлению нацистам звучит в этом его труде. Сам философ был участником движения Сопротивления.

4.3 Тема человеческой коммуникации.

Еще одной важной темой в философии существования является тема человеческой коммуникации, взаимообщения или интерсубъ­ективности. Человек в экзистенциализме изначально выступает как социальное существо. В отчужденном бытии, например в толпе, в массе, каждый поступает так, как поступают остальные, следуя моде, установившимся схемам общения, обычаям, при­вычкам. Экзистенциалисты не просто описывают факты, но яв­но выражают протест против массовой, бульварной культуры, ханжеской буржуазной морали. Правда, это часто делается с по­зиций нигилизма и анархизма. Так, герой романа А.Камю «Посторонний» Мерсо — мелкий служащий ведет себя просто, естественно, пренебрегая условностями или не понимая их. Но это в конечном итоге обернулось его равнодушием даже к своей умершей матери, а затем он, защищаясь, убивает на пляже араба.

Характерно, что выступая против массовой культуры 60-х гг., сам экзистенциализм стал впоследствии модой и элементом той же самой массовой культуры.

Социальность личности, глубоко выраженная Марксом, ко­гда он говорил, что человек становится человеком, только смот­ря на другого как в свое зеркало, подробно и убедительно ана­лизируется во многих работах экзистенциалистов. Экзистенци­альная коммуникация предполагает связь людей во внутренней любви. Для этого, по Ясперсу, необходимы три условия:

• одиночество. «Неудовлетворенность в коммуникации является поэтому началом прорыва к подлинному существованию»;

• риск. Тот, кто свое интимное переживание доверяет другому, рискует быть отвергнутым и осмеянным. Но коммуникация противоречива: «Я не могу стать собой, не вступая в комму­никацию, и не могу вступить в коммуникацию, не будучи в одиночестве»;

• борьба. Но это «любящая борьба». В ней другого хотят не уничтожить, а завоевать. В ней нет обмана и хитрости, нет превосходства над другим, но есть искренность и беспощад­ное раскрытие своих слабостей.

Совсем по-другому рассуждает Сартр. Исходя из концепций абсолютной свободы каждого он полагает, что конфликт лежит в основании отношений людей. Нельзя быть одновременно субъек­том и объектом, хотя это и является недостижимой целью бытия-для-себя. Либо ты субъект, тогда ты отчуждаешь другого и он ста­новится объектом, либо ты объект и другой подавляет тебя. «Напрасно желали бы гуманного мы — пишет Сартр, — По­добный идеал может быть только мечтой Сам этот идеал, впро­чем, предполагает признание конфликта как первоначального состояния бытия для другого». «Ад — это другие люди?» — воскли­цает герой из пьесы Сартра «Без выхода»».

Каждый из философов-экзистенциалистов концентрирует внимание на какой-то реальной стороне человеческих отноше­ний и дает их убедительный социально-психологический ана­лиз. Однако, обращая внимание на какую-то одну из характери­стик этих отношений, он оставляет в стороне другие, считая их производными от нее и создает при этом довольно сложные фи­лософские конструкции.

5. Современная религиозная философия.

В годы догматизации марксизма всякая религиозная фило­софия в связи с воинствующим атеизмом рассматривалась как реакционная. Конечно же, критики марксизма со стороны пред­ставителей этой философии не оставались в долгу и наряду с обоснованными претензиями к диалектическому и историческо­му материализму допускали искажения и вульгаризацию, хотя уже в те времена наметился и диалог марксизма с религиозными философами. Сейчас, пожалуй, настало время по возможности непредвзя­того изложения и оценки религиозно-философских школ.

5.1 Неотомизм.

Это наиболее разработанная философская доктрина католической церкви, ядро неосхоластики. Ее виднейшие представители: Э. Жильсон, Ж. Маритен, И. Бохенский, Г. Веттер и др. Основой для развития неотомизма послужило возрожденное церковью учение Фомы Аквинского (1225—1274), приспособившего философию Аристотеля к нуждам и потребно­стям католической религии. Благодаря синтезирующему и ком­промиссному характеру творчества этого мыслителя, основные положения его философии продолжают существовать с определенными изменениями и поныне. Прежде всего, это принцип гармонии веры и разума. Фома Аквинский выдвигает его в борьбе с доктриной «двойственной истины», по которой научные истины и истины теологии имеют разные предметы и поэтому не касаются друг друга и не противоречат друг другу. Бог, по этому принципу, постигается двумя путями. Путь вниз — это открове­ние, вера и путь вверх — от исследования сотворенной природы к познанию его творца.

Ф. Аквинский выдвигает пять доказательств существования Бога. В разных вариациях они и сейчас проводятся в неотомистской литературе.

Большую роль в неотомизме играет понятие аналогии бытия, идущее еще от Августина Блаженного. Утверждается, что творение Бога аналогично ему. В то же время оно подобно и не подобно ему. Уподобление толкуется как высшее сходство. Творение сопричастно Богу, сходно с ним и различно от него. Католическая схола­стика уже с Фомы Аквинского занимает достаточно четкую пози­цию по отношению связи Бога и мира. Она выступает против ото­ждествления мира и Бога, против пантеизма. Именно поэтому Ва­тикан запрещал печатать труды известного мыслителя Тейяра де Шардена, ученого католика, члена ордена иезуитов, который, по существу, обожествлял природу. Но она отвергает и полное проти­вопоставление сотворенного Богом мира его творцу.