Filosofa.net

· Когда необходимо осознать и найти выход из какой - либо конфликтной ситуации, которая сама собой разрешиться без волевого решения не может. Это суждение вытекает из первых двух.

· Когда человек неожиданно оказывается в ситуации, содержащей в себе потенциальную угрозу для него в случае непринятия немедленных действий. Здесь уже сознание должно действовать в унисон с бессознательным инстинктом сохранения.

Но что обеспечивает в человеке все эти свойства? “Ощущение, мысль, сознание - есть высший продукт особым образом организованной материи”. Я согласен с цитатой, но более корректно было бы поставить слово «сознание» посередине, т.к. сперва ощущения отражаются в сознании, и потом в нем же делаются выводы, анализируется ситуация, активизируются мыслительные процессы - словом, сознание является связующим звеном. И, рассматривая последнюю часть цитаты, можно сказать, что материальным носителем, интегрирующим звеном всех перечисленных процессов является мозг.

Это неоспоримо доказано в биологии, постоянно подразумевается в психологии, и понимание этого положили в основу своих учений научные философы. Современный философ Д. И. Дубровский серьёзно подошел к рассмотрению проблемы «сознание и мозг». Окружающая действительность отражается в нашем сознании как поток информации (поэтому сознание с некоторыми оговорками он отождествляет с сознанием). Мы воспринимаем его как поток образов, хотя на самом деле в нашем мозге всё закодировано на материальном носителе. Для пояснения он обозначает события О и Х как одномоментные и однопричинные, только событие О - это субъективно переживаемый образ в нашем сознании, а Х – это его нейродинамическая кодировка в нашем мозге. И между ними есть зависимость– но не физическая, а качественно иная, характерная для отношения информации и её носителя. Помимо собственно первичной информации, есть и вторичная информация (отражение отражения - мое знание о моём знании). То есть наличие О означает наличие в действительности предмета О, наличие в сознании образа О, наличие знания о существовании и того и другого. Однако это не означает наличия знания об Х – ведь мы никогда не знаем, что именно происходит в нашем мозге когда видим, слышим или думаем. Но отсутствие связи О®Х, не означает отсутствие обратной, Х®О. Свойство носителя в том и состоит, что при возникновении кода Х возникает в сознании образ О. И каждое часто воспроизводимое событий имеет естественный код, понятный носителю. Здесь философия Давида Израилевича глубоко уходит в рассуждения, близкие естественны наукам, в связи с чем стало возможным рассмотрение его взглядов одном разделе вместе с ними. Основными тезисы его дальнейших рассуждений:

· Первичность материи, вторичность сознания (взгляды диалектического материализма) – без мозга нет и сознания. Путем экспериментов и наблюдений за клиникой больных было выявлено, что сознание локализуется в коре больших полушарий, а именно - в лобной доле.

· Мозг является связующим звеном между сознанием и действиями человека.

· Научение – образование связей между нейронами. В физиологии доказано, что, даже процесс научения сложным движениям (спортивным или профессиональным) является, прежде всего, процессом тренировки нервной системы, образования связей между нервными центрами.

· Наличие нейрональной связи обуславливает связь различных частей сознания. Например, ассоциативное сознательное запоминание намного эффективней обычного, так как вспоминая один образ, вспоминаешь и несколько других, связанных с первым. На уровне мозга связь осуществляется опять же с помощью нейрональных коллатералей.

Что же касается исконно философского определения сознания, то тут можно встретить самые разнообразные трактовки. Есть такие, как: «Сознание- это форма регуляции взаимодействия индивида и окружающей среды». Есть и более расширенная его форма. Сознание - это способность направлять свое внимание на предметы внешнего мира и одновременно сосредоточиваться на тех состояниях внутреннего духовного опыта, которые сопровождают это внимание; особое состояние человека, в котором ему одновременно доступен и мир и он сам.

Но в философии нет стандартов, поэтому существует и масса других мнений.

Например, М. К. Мамардашвили, советский философ, гуманист определял сознание как

сферу, в которой соотнесено то, что я увидел, что я почувствовал, что я пережил, что я подумал, также существует и «отражение отражения» - подумал, что почувствовал и т.д. И всё это не истинное положение вещей, а лишь отражение внутри этой сферы. Чтобы это стало реальностью, необходим некий сдвиг, который поставит нас перед действительностью. Не в знаках и намеках, требующих расшифровки и перевода, а непосредственно. Этот сдвиг сознания – мышление. Путём анализа полученной информации мы можем составить мнение о настоящей действительности. Эти процессы практически постоянно происходят в коре головного мозга любого человека, так что в дополнительных примерах эта мысль не нуждается.

У этого автора есть и более оригинальные рассуждения относительно сознания. В своей работе «Проблема сознания и философское призвание» он пишет: «Сознание - это прежде всего сознание иного. Но не в том смысле, что человек отстранен от привычного ему, обыденного мира, в котором он находится. В этот момент человек смотрит на него как бы глазами другого мира, и он начинает казаться ему непривычным, не само собой разумеющимся. Это и есть сознание как свидетельство. То есть, я подчеркиваю, во-первых, что есть сознание и, во- вторых, что термин «сознание» в принципе означает какую - то связь или соотнесенность человека с иной реальностью поверх или через голову окружающей реальности». Для многих эта трактовка покажется чуждой здравому смыслу – она ставит сознание ближе к ясновидению, гаданию, чем просто к отражению действительности. «Иная реальность», о которой идет речь, конечно, может быть воображением человека (в чем и признается автор). Тогда можно взглянуть на мир по - другому, но это не значит, что воспринятую через воображение реальность можно будет отнести к повседневной форме работы сознания. Если это будет так, то, на мой взгляд, речь уже пойдет о патологии. Человек должен трезво смотреть на мир и адекватно его оценивать, так как жить придется нам именно в этом мире, а не в том, с которым связано сознание у автора книги. Помимо указанного, цитата (особенно фрагменты «не отстранен от обыденного мира» и «поверх головы окружающей действительности») вызывает у меня ассоциацию со зрителем, видящем жизнь как спектакль. Актеры играют – а он нет. И оценивать, обсуждать происходящее он будет лишь по его окончанию. И зачем тогда сознание? Тут точка зрения нашего соотечественника близка к позиции Ницше и Шопенгауэра: жизнь – эстетическое явление, спектакль. Так в том то и дело, что сознание нам дано на то, чтобы принимать в нем участие.

На этом рассуждения Мераба Константиновича не заканчиваются. Ниже он приводит ещё несколько мыслей относительно понимания сознания. Одна из них следующая: «Когда мы смотрим на вещи…что мы в действительности видим? Мы видим крючки и дощечки, но не знаем, что это коньки или лыжи. И иногда знание того, что мы видим, несомненно, мешает нам видеть видимое». Сложно спорить с человеком, который говорит, что не знает, что такое коньки и лыжи, при этом называя их самым ясным образом. Да, существуют слова, которыми можно описать любые вещи, но ведь это не значит, что нужно употреблять именно их сочетание вместо термина или его синонима. Если язык богатый, содержит и то, и другое, и третье, то это способствует лишь развитию сознания, а не затрудняет видеть видимое.

Философы всегда искали связь сознания с идеальным. Даже некоторые философы (Д. И. Дубровский, например) чуть ли не приравнивали понятия сознания и идеального. Но наибольший вклад в эту проблему внес Э.В. Ильенков. Сознание объясняет как одно из проявлений идеального. Само по себе это более широкое понятие, но его характеристики во всем справедливы относительно сознания. Это отношение имеет такую же размерность как в следующей цитате: «Иван есть человек, но не всякий человек есть Иван».