Filosofa.net

“Техническая деятельность, особенно в условиях НТР, носит сложный, противоречивый характер, в значительной степени обусловленный противоречивостью, внутренней диалектичностью самих артефактов”1. Эта противоречивость заметна даже в самых простых и исторически первых орудиях труда.

===========================================

1 См: Материалестическая диалектика. Краткий очерк теории. 2-е изд. М., 1985. Гл. 7. Арефьева Г.С. Общество, познание, практика. М., 1988. с. 65.

Каменные зубила, скребок, костяная игла, деревянная палица, копье и т. д., с одной стороны, приспособлены к взаимодействию с внешним миром, с определенными природными объектами: обтесыванию камня, сшиванию шкур диких животных, с необходимостью пронзить бегущую дичь, свалить ударом противника и др. С другой сторо­ны, они учитывают физиологические и психологические особен­ности человека: они приспособлены к человеческой руке, чело­веческому глазомеру, к передвижению на задних конечностях, к групповой коллективной деятельности, к разделению труда и т. д. Как бы далеко современные космические корабли, компью­теры и лазерные приборы ни ушли от первобытных орудий труда, они также несут на себе, точнее, включают в себя печать изначаль­ной диалектической двойственности: учет свойств природных объектов и материальной среды, в которой они действуют и кото­рую преобразуют, и учет нейрофизиологических и психологи­ческих, социальных и культурных особенностей человека.

Соотношение этих двух сторон исторически изменяется, и сегодня в условиях НТР, человек все в большей мере передает артефактам функции, которые раньше он выполнял сам. Совре­менная техника не просто является «продолжением» руки чело­века, многократным «усилителем» его мускульной энергии, но и средством, позволяющим выполнять с помощью компьютеров целый ряд интеллектуальных, прежде всего вычислительных, операций. Вместе с тем благодаря возможностям, связанным с автоматизацией самых разнообразных производственных про­цессов и передачей ряда рутинных интеллектуальных действий компьютерам, человек освобождается для осуществления специ­фически человеческой, творческой, конструктивной и проектив­ной деятельности.

Техническая деятельность изначально связана с преобразова­нием самих артефактов. Человек не находит эти артефакты го­товыми в природе, он создает их, но по особым законам — зако­нам технической деятельности, то есть законам преобразования одних предметов, видов энергии и информации в другие, в соот­ветствии с заранее поставленной целью. Чем сложнее цели, чем больше преобразований требуется для их достижения, тем выше уровень проектов, охватывающих как эти артефакты, так и про­цесс их создания и использования. Осуществление этих проектов требует развития конструктивных способностей и особой конструк­тивной деятельности.

Таким образом, развитие техники и технической деятельности, с одной стороны, совершается под сильным воздействием твор­ческой, конструктивной и проективной деятельности человека, а с другой стороны, служит ее объективной основой. Именно благо­даря этому труд в исторической перспективе должен перестать быть проклятьем, тяжелой и изнурительной деятельностью по добыва­нию хлеба «в поте лица своего», но должен, по словам К. Маркса, превратиться в игру физических и духовных сил, в которой будут осуществляться высшие творческие потребности и духовные возможности человека.

Значение техники и технической деятельности не сводится лишь к тому, что они составляют ядро производительных сил общества и выступают как механизм преобразования предмет­ной среды, в которой живет человек. Опосредованно, через сис­тему общественных отношений, они влияют на весь образ жизни и мировоззрение человека, причем это влияние многообразно и от­нюдь не может быть оценено однозначно.

Так, в современной западной философии существуют разные, повидимости противоположные, концепции техники. Одна из них, получившая название концепции «технологического детерминиз­ма», считает технику и технологию решающими факторами развития человечества. Политика, искусство, наука и культура оказываются целиком подчиненными механизму научно-техни­ческого прогресса. Вся власть в такой технологизированной циви­лизации сосредоточивается в руках технической элиты — техно-кратии. Другая концепция — антитехницизм — выступает как прямой антипод первой. Антитехницизм рассматривает технику, техническую деятельность как злого демона, созданного человеком и подчинившего себе своего создателя. Антигуманизм, нивелировка личности, одиночество людей, безработица, создание примитив­ной массовой культуры — все это, с точки зрения антитехницис-тов, — результат непомерного развития техники. “В многочисленных философских эссе и произведениях научной фантастики представи­тели антитехницизма рисуют чудовищные картины подчинения человека роботам и наступления эры чисто технической цивилиза­ции"1. Поэтому рецепт антитехницизма состоит в возврате «к естест­венному образу жизни», к альтернативному, по существу ремес­ленному, способу производства, к отказу от научно-технического прогресса, к бегству из современной городской промышленной цивилизации на лоно природы.

Обе концепции, при всей их видимой противоположности друг другу, имеют общую философскую предпосылку — призна­ние неразрешимости противоречия между человеком с его притя­заниями на свободу и неповторимую индивидуальность, с одной стороны, и техникой и технологией, уничтожающими индивидуаль­ность, свободу и независимость,— с другой.

Следует отметить, что в этих концепциях в какой-то мере отражается реальная противоречивость складывающихся соотно­шений между человеком и обществом, с одной стороны, и совре­менными техническими и технологическими средствами — с дру­гой. Непрестанно расширяя спектр возможностей человека, разви­тие техники в то же время ставит перед людьми много новых, порой неожиданных и весьма сложных проблем. Современная техника и технология требует в высшей степени ответственного отношения к себе и сознательной дисциплины ото всех тех, кто ее проектирует, разрабатывает и использует.

Наряду с этим все более важное значение приобретают про­блемы, связанные с выбором направлений развития техники и технологии. Признание полной и однозначной зависимости всей социальной и духовно-культурной жизни от уровня техники и характера технической деятельности, свойственное и сторонни­кам технологического детерминизма, и антитехницистам, нередко находит выражение в так называемом «технологическом импера­тиве», согласно которому все, что является технически возможным, находит свое практическое воплощение.

=============================================

1 См: Никитин Е. П. Открытие и обоснование. М., 1988. с. 317.

Развитие техники с этой точки зрения осуществляется совершенно независимо от челове­ческих идеалов и ценностей. Реально, однако, эти взаимоотно­шения являются намного более сложными, и на современном витке научно-технического прогресса наиболее прогрессивные технологии разрабатываются с сознательным учетом экологических и гуманистических требований.

Материалистическое понимание общества исходит из призна­ния исторически меняющегося, сложного, противоречивого взаимо­действия техники с социальными структурами и культурой. Так, “развитие машинной индустрии делает возможным промышленный капитализм, но капиталистический способ производства и складывающиеся на его основе общественные отношения, и в особенности частная собственность, в свою очередь, задают определенный тип технической деятельности, оказывают обратное воздействие на отношения человека и техники”1. В этом и проявляется подлинная диалектика процесса. Отчуждение человека от техники и противо­стояние ей есть продукт определенных преходящих исторических условий, и это отражается во внутренней противоречивости и неоднородности культуры.

Сказанное имеет прямое отношение к тому социальному и культурному контексту, в котором развивается техника в нашем обществе. Противостояние технократизма и антитехницизма, хотя, как правило, они и не получают развернутого обоснования и отчет­ливого выражения, является достаточно ощутимой реальностью в современной общественной жизни ряда социалистических стран, включая и нашу. “Настроения антитехницизма формируются как реакция на имевшие место серьезные технократические перекосы, когда развитие техники и экономики подчас выступало как самоцель, когда принимались и осуществлялись такие технические и технологические проекты, которые шли вразрез с интересами людей, с их здоровьем и благополучием”2. Однако такие антитех-ницистские настроения нельзя признать адекватной реакцией. Дальнейшее — и притом ускоренное — развитие техники является необходимой стороной общественного развития, без него невозмож­но достижение такого качества и уровня жизни, которое было бы достойно человека социалистического общества. Более того, только на базе развития новых технологий можно рассчитывать на преодо­ление и выправление тех деформаций, к которым привела техно­кратическая направленность в развитии производительных сил общества.