Filosofa.net

В сложном урбанизированном обществе нормы имеют весьма дифференцированный и иерархиризованный характер. Принято различать нормы общечеловеческие, национальные, классовые, групповые, межиндивидуальные. Требования, вытекающие из этой разновидности норм, нередко расходятся. Группа может требо­вать от своих членов действий, осуждаемых обществом. Два лица могут следовать в своих отношениях правилам, которые они от­нюдь не считают общезначимыми и даже возражали бы против попыток возвести эти правила во всеобщий закон. Иногда группа проявляет терпимость к нарушениям норм, неукоснительное со­блюдение которых требуется большим обществом.

Нормы дифференцированы по социальным структурам. Они поддерживают и классовое разделение, дистанцию между класса­ми, профессиональными группами, сословиями, обеспечивая механизм распределения знаний и типов деятельности, а соответст­венно социального статуса и привилегий.

В таких случаях, когда совместная деятельность разных групп требует соблюдения социальной дистанции — как в отношениях между старшими и младшими, мужчинами и женщинами, на­чальниками и подчиненными, рядовыми и командным составом, студентами и преподавателями, — существуют особые нормы по­ведения, обращения, ритуалы, приветствия, этикет, через кото­рые формализуются требования к участникам общения, выделяе­мого из массовой и обыденной деятельности.

Нормы отличаются друг от друга степенью обязательности. Можно выделить побуждающие нормы (самосовершенствуйся!) и запрещающие нормы (не лги!). Некоторые нормы (например, в хозяйстве, в научно-технической деятельности) устанавливаются сознательно, на основе расчета или соглашения. Другие (в сфере общественных отношений и быта) поддерживаются многовеко­вой традицией. По отношению к наиболее сильным чувствам, например эротическим и честолюбивым, нормы обладают боль­шой степенью императивности. Они препятствуют возникнове­нию враждебных чувств у тех, кто должен жить и работать вмес­те, а также интимных связей, могущих нарушить социально-не­обходимую дистанцию.

Определенность норм зависит от специфики объекта норми­рования. Нормы определенны в критериях грамотности и владе­ния языком, в профессиональной деятельности. Более вариатив-на практика воспитания — от жесткой требовательности закры­того заведения до распущенной уличной среды, в которой дейст­вуют свои нормы.

Нормируется и духовно-психологическая активность. Объем памяти, типы аффектации и другие психические процессы, по­скольку они протекают в конкретной социальной среде, всегда в той или иной степени нормированы. Их содержание, направлен­ность, интенсивность обусловлены не только физиологической ак­тивностью психики и ситуацией, но и сложившимися нормами.

Устойчивые нормы сохраняются в течение многих поколе­ний, получают нравственное обоснование, нередко освещаются авторитетом религии и поддерживаются законом. Нередко нор­мы сохраняются еще долгое время после того, как они потеряли свою эффективность, превращаясь в пустые ритуалы, в устарев­ший стиль и т.п.

ЦЕННОСТИ

На более продвинутом уровне культурная регуляция челове­ческой деятельности осуществляется через систему ценностей. В отличие от норм, которым следуют, ценности подразумевают вы­бор того или иного объекта, состояния, потребности, цели, кото­рые имеют более высокое существование. Ценности помогают обществу и человеку отделить хорошее и плохое, идеальное или избегаемое состояние, истину и заблуждение, красоту или безоб­разие, справедливое и несправедливое, допустимое и запретное, существенное и несущественное и т.д.

Из сопутствующих понятий следует упомянуть «интерес», «по­требность», «стремление», «долг», «идеал», «ориентация» и «мо­тивация». Однако объем этих понятий обычно уже, чем понятие «ценность». Под интересом или потребностью обычно понима­ются социально обусловленные влечения, связанные с социаль­но-экономическим положением различных слоев, групп или ин­дивидов, и в этом случае остальные ценности (идеалы) — лишь отвлеченное отражение интересов. Мотивация скорее включает в себя те субъективные побуждения — разной направленности! — которые рассматриваются социальной психологией. Позитивные мотивации опираются на ценности, которые осваиваются инди­видом и становятся ценностными ориентациями, направляющими его сознание и поведение.

Между ценностью и повседневными ориентациями может воз­никать разрыв, определяемый как расхождение между долгом и желанием, должным и практически реализуемым, идеально при­знаваемым состоянием и жизненными условиями, которые не дают шанса человеку. Но такое расхождение между признанием высокого значения какой-либо ценности и ее недостижимостью могут осваиваться человеком по-разному. Причина может усмат­риваться во внешних обстоятельствах («среда заела»), происках соперников или врагов или же в недостаточной активности и эф­фективности деятельности самого человека. Классический при­мер драматического расхождения между ценностью и действи­ем, ориентированным на ее достижение, мы находим в пьесе Шекспира «Гамлет». Почти до самого конца пьесы принц от­тягивает свое действие (а если и действует, то ситуативно, по настроению) — и не только для того, чтобы удостовериться еще и еще раз в преступлении, совершенном королем, но и потому, что глубоко сомневается в необходимости действовать. В отличие от него, герой романа Достоевского Раскольников не только убедил себя в том, что жизнь «вредной старушонки» не имеет ценности, но и в самом деле убивает ее, что влечет за со­бой глубокое раскаяние.

Важным средством снятия разрыва между ценностью и пове­дением является воля, снимающая колебания и неуверенность и заставляющая человека действовать. Воля может проявляться и как внутреннее побуждение, и как внешняя сильная мотивация в форме приказа.

Классификация ценностей. Всякая классификация ценностей по типу и уровню неизменно условна в силу того, что в нее вносят­ся социальные и культурные значения. К тому же трудно вставить ту или другую ценность, имеющую свою многозначность (напри­мер, семья), в определенную графу. Тем не менее мы можем дать следующую условно упорядоченную классификацию ценностей.

Витальные: жизнь, здоровье, телесность, безопасность, благосостояние, физическое состояние человека (сытость, покой, бодрость), сила, выносливость, качество жизни, природная среда (экологические ценности), практичность, потребление, комфорт, уровень потребления и т.д.

Социальные: социальное положение, статус, трудолю­бие, богатство, труд, профессия, семья, патриотизм, терпимость, дисциплина, предприимчивость, склонность к риску, равенство социальное, равенство полов, способность к достижениям, лич­ная независимость, активное участие в жизни общества, ориен­тированность на прошлое или будущее, локальная (почвенная) или сверхлокальная (государственная, интернациональная) ори­ентация.

Политические: свобода слова, гражданские свободы, государственность, законность, хороший правитель, порядок, кон­ституция, гражданский мир.

Моральные: добро, благо, любовь, дружба, долг, честь, честность, бескорыстие, порядочность, верность, взаимопомощь, справедливость, уважение к старшим и любовь к детям.

Религиозные: Бог, божественный закон, вера, спасение, благодать, ритуал. Священное Писание и Предание, церковь.

Эстетические: красота (или, напротив, эстетика безобразного), идеал, стиль, гармония, следование традиции или новизна, эклектика, культурная самобытность или подражание престижной заимствованной моде.

Феномен общественного сознания в истории философии.

Сознание невозможно вывести из одного лишь процесса отражения объектов природного мира: отношение “субъект-объект” не может породить сознания. Для этого субъект должен быть включен в более сложную систему социальной практики, в контекст общественной жизни. Каждый из нас, приходя в этот мир, наследует духовную культуру, которую мы должны освоить, чтобы обрести собственно человеческую сущность и быть способными мыслить по-человечески. Мы вступаем в диалог с общественным сознанием, и это противостоящее нам сознание есть реальность, такая же, как, например, государство или закон. Мы можем взбунтоваться против этой духовной силы, но так же, как и в случае с государством, наш бунт может оказаться не только бессмысленным, но и трагичным, если мы не будем учитывать те формы и способы духовной жизни, которые нам объективно противостоят. Чтобы преобразовать исторически сложившуюся систему духовной жизни, нужно ею сначала овладеть.