Реклама
Книги по философии
Грузман Генрих
Кризис Безбожия
(страница 6)
Право и государство без правосознания -- невозможны и нелепы, а безбожники попирают правосознание, разлагают и отрицают его. Поэтому все, что они создают под видом и под именем "государства", есть мертворожденное построение; механизм страха и рабства; каторга бесправия, произвола и принуждения; система унижения; "политическая" декорация для обмана подслеповатых путешественников.
Нет сомнения, что история произнесет надо всем этим свой суд.
Однако современный кризис ведет нас еще дальше и показывает нам судьбу безбожного хозяйства.
У человека всегда была потребность осмыслить и освятить свой хозяйственный труд на земле: связать его с высшей жизненной ценностью, поставить ему великую и благородную цель, пропитать хозяйствующую душу -- памятью о Боге и о Его заповедях. Это -- потребность здоровая и мудрая. Она стремится утвердить хозяйственный труд, как дело доброе, как дело служения,-- не дать ему превратиться в машинную суету, в суетную толкотню, в жадное рвачество, в жестоковыйную эксплуатацию человека человеком... Она стремится связать труд и движущий его инстинкт самосохранения с духом и вдохновением, построить его на любви к природе и ближним, осмыслить его как художественное формирование внешних вещей. Она стремится породнить человека с природой, с ее величавой мерностью, с ее сокровенной красотой, с ее таинственной целесообразностью и органичностью. Она стремится соединить в хозяйстве расчетливый инстинкт с сердечной добротой, умерить жадность любовью, исцелить скупость щедростью, связать хозяйствующих людей -- no-Божьи, совестью, солидарностью, состраданием, взаимопомощью.
Было время, когда многим казалось, что современный социализм, а может быть, и коммунизм, призваны оправдать и осуществить все это лучше, чем это удалось доселе христианскому обществу. Ныне, после того, как безбожие развернуло свою жизненную программу и свой способ строительства, все начали понимать, насколько вредны и бесперспективны были эти надежды. Не носящий Бога в своем сердце и не видящий божественного начала в своих ближних может создавать только механическое общество и механическое хозяйство. Безбожное хозяйство строится не на духе и не на естественном инстинкте человека, а на отвлеченной выдумке и на принуждении, на искусственно создаваемой всеобщей повальной нищете и зависимости, на механическом рабстве и на страхе перед насилующим центром.
В таком хозяйстве человек превращается в голое средство, в машину, в ограбленного раба; человек человеку становится эксплуататором и убийцей.
Ныне безбожие показало себя и в этом отношении. Лицо его ныне ясно всем, кто способен еще видеть. И кризис безбожного хозяйства развертывается на наших глазах.
Вот что дает нам основание говорить о кризисе современного безбожия. Вот что дает нам право и обязанность вернуть их укор и обличение и сказать: верить в Бога -- мудро и спасительно, отвергать Бога -- неумно и погибельно.
Ибо без Бога -- вся культура человечества теряет свой смысл и свое значение. И если она не сокрушается сразу и во всех отношениях, то только потому, что пассивное безверие способно долгое время держаться сокровенным дыханием Божественного начала, вошедшим в человеческую душу и ведущим ее в порядке некультивируемой и часто незамечаемой, но по-прежнему живоносной традиции. Веры уже нет, но уклад души, созданный, воспитанный и облагороженный христианскою верою тысячелетий, живет и делает свое дело. К быстрому, стихийно-катастрофическому крушению ведет только то безбожие, которое имеет дерзание быть самим собою, которое последовательно осуществляет активное и воинственное безверие; безверие и антихристианство. Тогда убивается в людях вдохновенное, подавляется и пресекается напряжение их богоданного, естественного инстинкта, извращается наука, мертвеет совесть, выдыхается искусство, разлагается характер, вырождается правосознание и распадается хозяйство.
Лет двадцать тому назад было бы труднее доказывать все это в предвидении грядущих или возможных событий; но ныне, когда поистине самые факты вопиют о себе, нам остается только указывать на них, делать выводы и подводить итоги. И когда, мы и поныне еще слышим голоса, что-де в наш век культуры и просвещения странно и смешно говорить о Боге",-- то нам сразу становится понятным, из какого душевного уклада и миросозерцающего акта (пассивное, непоследовательное безбожие} говорит этот голос и к какому лагерю он принадлежит из тех двух великих станов, на которые распалось современное человечество... Это люди, которые не разумеют главного, а именно: что культура и просвещение созданы боговдохновенным актом и создаются и поныне боговдохновенными людьми; что и в культуре, и в просвещении пассивные, непоследовательные безбожники всегда будут лишь трутнями, а активные, последовательные безбожники всегда будут лишь разлагателями и разрушителями.
Кризис безбожия состоит в том, что неисповедимыми путями Божиими -- безбожникам дан простор выявить лицо свое и последовательно показать себя на деле.
Они это и сделали.
И все, у кого есть глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать, и кто дал себе труд вникнуть в события наших дней и уразуметь их,-- все постигли или вот постигают смысл этого кризиса; они поняли и то, что истинная культура создается только трудолюбивым вдохновением и боговдохновенным трудом, и то, что безбожники всегда будут лишь трутнями и разрушителями культуры.
Все ли выполнили это? Все ли постигли?
Знаю, что не все, далеко не все, что одни не умеют совершить это, а другие не хотят делать этого.
Но знаю также и верю, что неумолимая история, таинственно ведомая Божиим перстом, заставит неуразумевших страдать до прозрения, заставит упорных и слепых трепетать трепетом последнего страха и покаянно искать путей к Богу.
Человечество стоит перед новыми путями в истории своего духа. Совершились некие сроки. Оборвались и обрываются старые пути. Есть только два исхода: или в бездну, или к перерождению и обновлению духовно-религиозного акта.
В этом смысл современного кризиса безбожия.
