Реклама
Книги по философии
Омар Хайям
Рубайят
(страница 10)
Корова в небе звездная - Парвин*, Другая - спит во тьме земных глубин. А сколько здесь ослов меж двух коров, Муж правды, это знаешь ты один.
Ты, который ушел в пришел со согбенным хребтом, Ты, чье имя забыто в мятущемся море людском. Стал ослом, твои ногти срослись, превратились в копыта, Борода твоя выросла сзади и стала хвостом.
Никому не могу мою тайну открыть, И ни с кем не могу я о ней говорить. Я в таком состоянье, что суть моей тайны Никогда, никому не могу разъяснить.
Нет мне единомышленника в споре, Мой вздох - один мой собеседник в горе. Я плачу молча. Что ж, иль покорюсь, Иль уплыву и скроюсь в этом море.
Я небосводом брошен на чужбину, Что дал сперва, он отнял половину И я из края в край на склоне лет Влачу, как цепи, горькую судьбину.
Я на чужбине сердцем изнывая, Бреду без цели, горестно взываю. Мне счастья жизнь не принесла, прошла. И где застигнет смерть меня - не знаю.
Отрекусь от поста и пещер в этом мир земном, Пусть я волосом бел - буду вечно дружить я с вином. В чаше жизни моей семь десятков исполнилось весен, Если мне не теперь пировать, то когда же потом?
И когда я растоптан судьбой не во сне - наяву Корни прежней надежды на жизнь навсегда оторву, Вы из плоти Хайяма скудельный кувшин изваяйте, Пусть я в запахе винном на миг среди вас оживу.
Когда последний день придет ко мне И в прахе я почию, в вечном сне Кирпич мне в изголовье положите, Чью глину замесите на вине.
Когда я умру, забудут тленный мой прах, А жизнь моя станет примером в чистых сердцах. Из сердца лоза прорастет, а из глины телесной Кувшин изваяют, чтоб радовал вас на пирах.
Хайям, по примеру предков, шатры познаний шил, Но пламень в горниле горя в золу его превратил. Разрезали ножницы смерти основу его бытия, Ее у судьбы за бесценок маклак базарный купил.
Небо, о друг, не продлит нам жизнь ни на миг, Радуйся ж! Не обливайся влагою глаз! Пей вино с Луной при луне, ибо эта Луна Завтра, быть может, взойдя, не увидит вас
Коран, что истиной у нас считают, В пределах христиан не почитают, В узоре чаши виден мне аят* Его наверняка везде читают!
Встань, милая! Дай мне вина! Вниманье мне яви! Сегодня счастлив я с тобой, удел мой - путь любви. Дай розового мне вина, как цвет твоих ланит. Запутан мой, извилист путь, как локоны твои.
Сперва мой ум по небесам блуждал, Скрижаль, калам, и рай, и ад искал. Сказал мне разум: "Рай и ад - с тобою, - Все ты несешь в себе, чего алкал"
Здесь мне - чаша вина и струна золотая. В рай ты метишь, но это - приманка пустая, Слов о рае и аде не слушай, мудрец! Кто в аду побывал? Кто вернулся из рая?
Был мой приход - не по моей вине. И мой уход - не по моей вине. Встань, подпояшься, чашу дай мне, кравчий, Все скорби мира утопи в вине!
Знать, в этом мире правде не взрасти, Нет справедливых на земном пути. Зови свой день сегодняшний вчерашним, День завтрашний ты первым даем сочти
Веселья нет. Осталось мне названье лишь веселья. И друга нет. Осталось мне лишь доброе похмелье. Не отнимай руки своей от полной пиалы! Нам остается только пить, иное все - безделье.
Когда настанет срок и ты расстанешься с душой, Там - за завесой вечных тайн - увидишь мир иной. Пей, коль неведомо тебе - откуда ты пришел, Куда уйдешь потом и что там станется о тобой.
Пей вино, ибо долго проспишь ты в могиле твоей Без товарищей милых своих и сердечных друзей. Есть печальная тайна - другим ее не сообщай, - Что увядший тюльпан не раскроется среди полей.
Пей вино, оно уносит думы о богатстве и нужде, О семидесяти двух ученьях, что суют свой нос везде. Эликсир таится в винной чаше. Ты его не избегай!! Отхлебнув один глоток, забудешь о назойливой беде.
Дай мне вино! Оно одно - души израненной бальзам. В нем - исцеленье мук любви и утоление слезам. И дольний прах, где пролился фиал вина, дороже нам, Чем череп мира - небосвод, и чище, чем родник Замзам*
"О нечестивец! - мне кричат мои враги, - не пей вина! Вино издревле - веры враг, и в том нам заповедь дана!" Они открыли мне глаза: когда вино - ислама враг, Клянусь аллахом, буду пить! Ведь кровь врага разрешена.
С тех пор, как на небе зажглись Луна и светлая Зухра, Нам - смертным - высшее дано блаженство - пить вино с утра! Вино кабатчик продает, а сам - глупец - глотка не пьет, Источник счастья у него; какого ждать еще добра?
Зачем ты мне явил сперва великодушие и милость? Твое лицо передо мной, как солнце, ласкою лучилось Так что же этот свет померк и в горе ты меня поверг? Не знаю - в чем моя вина! Молю - ответь мне: что случилось?
Строителя увидел я, что возводил жилье, Ногами глину он топтал и унижал ее. А глина молвила ему: "Полегче! Близок час - Получит столько же пинков и естество твое!"
Упоите меня! Дайте гроздий мне чистый мак! Пусть, как яхонт, зардеет янтарь моих желтых щек А когда я умру, то вином омойте меня, Из лозы виноградной на гроб напилите досок.
Не допускай, чтобы тоска в груди твоей кипела, Чтоб о насилии судьбы тобою мысль владела. Ты пой вино на берегу бегущего ручья, Пируй, пока земля твое не поглотила тело.
Я пью вино во всякий день беспечно, Достойно это жизни быстротечной. Предвечный раньше знал: я буду пить, Невеждой быть не мог Яздан предвечный.
Показано не пить кому-то, - может быть... Другому - с кем, когда и сколько чаш делить.. Когда четыре все соблюдены условья, Мужи разумные, конечно, будут пить.
Когда за круговой вы чашею сидите, О друге, навсегда ушедшем, вспомяните, Когда же очередь моя настанет пить, Вы чашу полную вверх дном переверните.
Вставай! Приступим к чистому вину, Довольно у печали жить в плену! Докучный разум оглушим кувшином, Чтоб он надолго отошел ко сну.
Вхожу я под купол мечети суровый, Воистину - не для намаза святого. Здесь коврик украл я... Но он обветшал, И в доме молитвы явился я снова.
Тень пустую от приманки отличать не всем дано. Сердце двойственно - к мечети и к вину обращено. Я всегда с вином и милой, что бы после ни грозило Лучше ль быть незрелым в келье или зрелым пить вино?
Мир двухдневный ненадежен; жалок преданный ему. Я избрал вино, веселье, проходя из тьмы во тьму. Мне твердят: "Прощенье пьянства лишь один дарует бог" Не дарует! И такого дара - сам я не приму.
Собирай гуляк, где можешь, и на пир свой приглашай. Шариат, поста основы и намазы нарушай! Вот святой завет Хайяма: "Пей! Высмеивай святош И дела добра, где можешь, полной мерой совершай!"
Коль от молитв лицемерных в кабак ты уйдешь, -хорошо, Если красавицу-пери за кудри возьмешь, - хорошо. Помни - пока не успела судьба твоей кровью упиться, Если ты кубок свой кровью кувшина нальешь, -хорошо.
Я, подметавший бородой пороги кабаков, Простился и с добром и злом великих двух миров. Пусть оба мира упадут, ты их во мне найдешь. Когда лежу мертвецки пьян в одном из погребков.
Ты расставляешь западни на всех путях моих, Грозишь убить, коль попадусь я вдруг в одну из них. Ты сам ведь ставишь западни! А тех, кто в них попал, Бунтовщиками ты зовешь и убиваешь их!
Ухожу как бывает - в обители лет. Ничего постоянного, прочного нет. Пусть смеется лишь тот, уходящиму вслед, Кто прожить собирается тысячу лет.
Чтоб до седых волос дожить - есть мудростей не мало, Я смог познать лишь две из них, мне в жизни их хватало, Уж лучше голодать, чем что попало есть, И лучше одному, чем вместе с кем попало.
