Реклама
Книги по философии
Хосе Ортега-и-Гассет
Что такое философия
(страница 23)
Таким образом, первобытный человек живет как бы на собственном сторожевом посту, внимание его поглощено космосом, он отвернулся от собственного бытия. Я живет, исходя из вещей, и направлено к ним, а занимается ими, проходя сквозь самое себя подобно лучу солнца, проникающему сквозь стекло, не задерживаясь в нем. Именно поэтому и именно таким образом с биологической точки зрения естественно и первично незнание человеком самого себя.
Удивляет, вызывает любопытство и требует объяснений явление противоположное. Каким образом внимание, изначально центробежное, направленное на то, что нас окружает, совершает невероятный поворот к самому себе и собственному Я, отворачиваясь от окружающего, и принимается смотреть внутрь самого себя. Конечно, вы подумаете, что этот феномен сосредоточенности на своем внутреннем мире предполагает две вещи: нечто побудившее субъекта перестать интересоваться окружающим я нечто Привлекшее его внимание к собственному внутреннему миру. Вы скажете, что одного без другого недостаточно. Лишь освобожденное от своих внешних занятий внимание может обратиться на другие вещи. Но простое освобождение от внешнего мира не несет с собой открытия и предпочтения мира внутреннего. Чтобы женщина полюбила мужчину, ей недостаточно разлюбить другого: необходимо, чтобы этот привлек ее внимание.
Но прежде чем приступить к разъяснению столь решительные перемены в человечестве, следует использовать наше описание неотъемлемой и первичной деятельности мозга, чтобы понять Я образ мыслей, господствовавший в греческой и вообще в античной философии. Самый большой успех в истории, и в частности в истории философии, достигнутый в последние годы, состоит в том что мы позволили себе быть откровенными и признать, мы что не понимаем античных мыслителей. Эта откровенность с самими собой, как всегда, была вознаграждена ipso facto . Осознав что мы их не понимаем, мы стали впервые в самом деле , понимать их, т. е. отдавать себе отчет в том, что они мыслили в отличной от нас форме, и в результате искать формулу-ключ этого образа мышления. Ведь речь идет не о том, что их теории в той или иной мере несходны с нашими, но о том, что сама их интеллектуальная деятельность отличалась от нашей.
Античный человек сохраняет, в сущности, тесситуру первобытного человека. Как и тот, он живет вещами и существует лишь для космоса физических тел. Он может нечаянно обнаружить признаки интимности, но они нестабильны и по сути случайны. Ведь греческое мышление, строго говоря, примитивно, - правда, грек не удовлетворяется жизненным наблюдением внешнего мира, но философствует о нем, вырабатывает идеи, претворяющие в чистую теорию находящуюся перед ним реальность. Идеи греков были отформованы в реальности, состоящей из вещей внешних, материальных. Само слово "идея" и однокоренные к нему означают "видимая фигура", "внешний вид". Поскольку кроме тел в природе существуют их движения и изменения, грек должен придумать другие, невидимые, нематериальные вещи которыми эти движения и изменения обусловлены. Эти нематериальные вещи в конце концов мыслятся так же, как материальные, но утончившиеся до прозрачности. Так, животное состоит из материи, организованной и движимой той вещью, что находится внутри, скрытой в материи: душой. Но эта душа не имеет ничего интимного: она представляет собой внутреннее только в том смысле, что скрыта в теле, погружена в него и поэтому не видна. Это дуновение, воздушное дыхание - или влага Фалеев, или огонь Гераклита. Хотя человек нового 'времени сохранил слово "дух" для обозначения своего открытия интимности, он начинает постигать, что и греки, и римляне понимали под нею реальность не менее внешнюю, чем телесная, приписанную к телам, силу, помещенную в космосе. Конечно, в человеческой душе, согласно Аристотелю, имеются силы которых пет в душе животного, обладающей, в свою очередь ' способностями, отсутствующими у души растительной, но так как для греческой мысли они все являются душами, то человеческая душа является ею не более чем душа растения '. Так, человеческая душа одновременно и неделимо обладает свойством думать и произрастать. И неудивительно, что Аристотель относит науку о душе, психологию, к биологии. Психология Аристотеля говорит о растении наряду с человеком, поскольку его душа представляет собой не начало интимности, а космическое начало космической жизненности, что-то вроде начала движения и изменения, ведь для греков существует даже душа минерала - душа каждого небесного светила. Греческое понятие души больше всего похоже на понятие скрытой, но внешней по отношению к самой себе силы, такой, какую мы простодушно предполагаем внутри магнита, чтобы объяснить способность притягивать, которой обладает его видимое тело. В самом деле, говорить сегодня о "спиритуализме" Аристотеля в современном смысле слова "духовность" было бы исторической наивностью, если бы не было неточностью. Если. же вопреки тексту вводить в аристотелевский дух наше современное понятие сознания, то неточность меняет направление и упирается в непризнание того, что непонятно, того, например, что, по Аристотелю, светила имеют душу, т. е. сознание, и поскольку сознание состоит в чистом осознавании себя, оно может двигать тяжелую громаду звездного тела. Греки открыли душу не исходя из интимного видения самих себя, но обнаружив ее вовне как некую квазителесную сущность. Поэтому греки понимают чувственное восприятие и вместе с ним всю разумную жизнь как столкновение двух тол: телесные вещи сталкиваются с вещью-душой и оставляют в ней свои след. Душа до этих столкновений не содержит ничего, она - нетронутая восковая табличка. Она еще так далека [от интимности, бытия для себя, эта греческая душа, способная существовать пустой и не обладающая пространством, - она как фотографическая пластинка, на которой есть лишь то, что пришло извне, то, что природа наносит и располагает на ней. Какое различие между этой душой и барочной монадой Лейбница, в которую ничто не может ни проникнуть, ни выйти из нее, которая живет сама собой, - источник, питаемый собственной внутренней силой! Мне хотелось бы когда-нибудь в другой раз поговорить подробнее об античном образе мышления. Но сейчас надо скорее возвращаться к нашей теме.
• Каким образом внимание, естественно центробежное, изменяет направление, сделав поворот на 180°, и, вместо того чтобы быть обращенным вовне, сосредоточивается на самом субъекте? Как произошло, что глаза обратились внутрь человека, как у сломанной куклы внутрь, ее фарфоровой головки? ; Беззвучная, бескровная, без оповещающих о ней литавр и Поддерживающих ее труб, без воспевающих ее поэтов, - это, несомненно, одна из самых неожиданных перемен, подмостками в которых явилась планета. Человек античности все еще продолжал жить рядом со своим братом-животным и, подобно ему, в себя. Человек нового времени погружен в себя, обращен на себя, очнулся от своей космической бессознательности, стряхнул [себя спячку, оставшуюся у него от водоросли, от растения, млекопитающего, и обрел самого себя: открыл себя. В один прекрасный день он, как обычно, делает шаг и замечает, что столкнулся с чем-то странным, неизвестным, необычным. хотя он и не осознает как следует, кто это, во начинает его теснить при этом замечает, что больно ему самому, что одновременно -тот кто теснит и кого теснят, что он сталкивается с самим собой' "Испытываю боль, значит существую". Дьявольское происшествие! Дьявольское? Может быть скорее божественное? Разве не более вероятно, что в выходящем из ряда воя явлении принимает участие Бог? Но какой бог христианский? Да, христианский, только христианский каким образом открытие совершенно современное из которого, как из зерна выросло все антихристианское время, может быть связано с именем христианского Бога? Эта возможность беспокоит христиан и приводит в ярость антихристиан современности. Христианин антисовременен: он удобно Расположился раз и навсегда против современности. Он не принимает ее. Она_- порождение Сатаны И вот ему объявляют, что современность - это зрелый плод идеи господней. В свою очередь, человек порог времени - противник христианства и полагает, что это время "простои? христианской идее. Теперь его призывают осознать себя именно как представителя нового времени, как дитя Бога. Это сбивает с толку. Это означает перевернуть представления об истории и изменить убеждения. И противник христианства и противник временности не хотят изменений, не хотят бытия, поэтому они удовлетворяются антибытием.
Открытие субъективности имеет два глубоких исторических корня: отрицательный и положительный. Отрицательный - это скептицизм, положительный -христианство. Одно без Другого не могло бы дать подобного результата. Сомнение, как мы уже имели возможность заметить, свойство научного познания, оно открывает лазейку, в которую проникает доказательство. Греки, в совершенстве и до конца развили эту способность сомневаться. Школы. именовавшие себя скептическими не оставили ничего последующим временам. Конечно больше всех сомневались академики: Ни Декарта, ни Юма, Ни Канта никто не смог превзойти в скептицизме. Во всяком случае они показали иллюзорный характер познания. Мы не можем узнать, каковы вещи. Самое большое, мы можем показать, какими они нам кажутся. Но ясно, что греческие скептики были греками, и так как познание-это познание бытия, а для греков не было иного бытия, кроме внешнего. Они пришли к формулировкам, которые в буквальном смысле современны, которые чудесно выражают то, что современный человек не сумел бы сказать лучше. Так киренаики говорят, что мы не можем познать реальное, поскольку душа не может выйти наружу, а остается замкнутой в своих состояниях- и существует наподобие осажденного города . Разве это не открытие интимности? Возможно ли более строгое, более пластичное выражение субъективного бытия? Греки, которые думали так, не видели здесь ничего положительного. Этими словами они выражают мысль о том, что мы не можем выйти наружу, в этом пленном бытии для себя содержится новая реальность, более прочная в основательная, чем внешняя. В истории мало более ярких примеров того, что тонкости ума недостаточно, чтобы совершить открытие. Нужен энтузиазм, любовь к новому. Способность рассуждать - это фонарь, который необходимо направлять рукой, а рука должна быть движима горячим желанием, предшествующим тому или другому замыслу. В конце концов, находят лишь то, что ищут, и разум находит потому, что ищет любовь. Поэтому все науки начинаются как пристрастие людей пристрастных. Современное педантство обесценило это слово; но пристрастный - это тот, кто может относиться к чему-либо со всем возможным уважением, в этом заложено все. То же самое мы сказали бы о любителе. Любовь ищет предмет для того, чтобы впоследствии его нашел разум. вот великая тема для долгого и плодотворного разговора, который мог бы показать, как ищущее бытие представляет собой сагу суть любви! Вы думали об удивительной структуре поиска? тот, кто ищет, не имеет, даже не знает того, что ищет, а, с другой стороны, искать - значит уже иметь заранее, предполагать, 'то ищешь. Искать - значит предвосхищать еще не существующую реальность, предполагать ее появление. Я не понимаю любви, которая, как это часто бывает, впоследствии отчаивается отрицает любовь. Если любовь к женщине рождена ее красотой, то любовь, состояние влюбленности не ограничивается лишь созерцанием этой красоты. Однажды пробужденная, родившаяся любовь состоит в постоянном создании как бы благоприятной атмосферы, как бы верного, доброжелательного света, в который мы заключаем любимое существо, - так что все остальные его свойства и достоинства могут раскрыться, проявиться, и мы узнаем о них. Ненависть, напротив, представляет ненавидимое существо в отрицательном свете, и мы видим лишь его недостатки. Любовь, следовательно, подготавливает, предполагает возможное совершенствование любимого существа. Тем самым она обогащает нас, давая возможность увидеть то, что мы без нее не увидели бы. Кроме того, любовь мужчины к женщине подобна попытке переселения душ, попытке выйти за пределы себя, она пробуждает в нас стремление к перевоплощению.
