Реклама
Книги по философии
Герберт Спенсер
Опыты научные, политические и философские. Том 3
(страница 73)
А раз муниципальные правления, в которых представительство поставлено весьма широко, обнаруживают такие тенденции, не следует ли заключить, что и центральная власть, основанная на более широком, чем ныне, базисе представительства, проявила бы подобные же стремления? Мы имеем тем более оснований бояться этого, что люди, стоящие за многообразное вмешательство государства в общественные дела, обыкновенно поддерживают тех, кто добивается законов, регулирующих труд. Эти две доктрины родственны одна другой, и поддерживают их в значительной степени одни и те же лица. Соединившись вместе, эти две партии будут очень могущественны, а так как к ним нередко будут взывать кандидаты, согласные с ними по обоим пунктам, они, хотя бы и составляя меньшинство, могут получить более сильное, чем следует, представительство в законодательной власти. В такой, по крайней мере, форме рисуется нам опасность. Руководимые филантропами, которых симпатии сильнее их умов, рабочие классы, по всей вероятности, будут содействовать перепроизводству законов не только агитацией в пользу регламентации промышленности, но и различными другими способами. Как далеко должно зайти расширение избирательного права, чтобы опасность стала серьезной, - этого мы определять не беремся; здесь, как и раньше, мы просто имели в виду указать возможный источник зла.
Какими же мерами можно предупредить это? Прежде всего не теми, какие, по всей вероятности, будут приняты. Для избежания зол, которые грозит повлечь за собой надвигающаяся политическая перемена, будут, как водится, прибегать к паллиативам вроде мелких ограничений, условий и т. д. В таких случаях обыкновенно стараются не высушить источник зла, а лишь преградить ему путь плотиной. Мы не верим в такие средства. Единственной надежной гарантией была бы перемена убеждений и побуждений. Но чтобы произвести такую перемену, нет иного средства, как дать ощутимо почувствовать заинтересованным лицам, до какой степени пагубно отражается на них чрезмерное законодательство. "Как же это сделать?" - спросит читатель. Для этого надо лишь то, чтоб причины и следствия находились в их естественных соотношениях и чтобы было устранено все, что теперь мешает людям видеть ту реакцию, какую влечет за собой всякое действие законодателя.
В данный момент расширение общественной администрации популярно главным образом потому, что народу не внушены правильные понятия, что он не видит определенной связи между предлагаемыми ему выгодами и теми расходами, которыми придется окупать эти выгоды. Народ знает по личному опыту, что всякое новое учреждение с новым штатом служащих и некоторым денежным фондом в своем распоряжении приносит ему известные степени выгоды и удобства; в этом он убедился непосредственно; но что за издержки расплачивается нация, а следовательно, и он сам и каким образом это делается - этого он не знает, ибо непосредственного опыта у него нет. Финансовое управление устраивается так, что возрастание общественных затрат и усиление тягот, которые несет всякий трудящийся, как будто не имеют между собою ничего общего, и, разъединяя эти две идеи, поддерживает в народе ошибочную веру в то, что закон может давать что бы то ни было даром. Это, очевидно, и есть главная причина вышеуказанной муниципальной расточительности. Трудящийся элемент в наших городах пользуется общественной властью, хотя в большинстве случаев и не несет общественных тягот, или, вернее сказать, они не ложатся на него прямо. За небольшие дома в местечках все налоги платит обыкновенно землевладелец; в последние годы, в видах экономии и удобства, установился такой порядок, что даже и налог в пользу бедных землевладелец платит за всех своих арендаторов. Вначале это делалось по добровольному соглашению, но теперь это признано обязательным, причем домовладельцу, ввиду того что он вносит всю сумму налога сразу, избавляя власти от труда и хлопот собирания его по частям, делается скидка, соответственно числу ферм. Предполагается, что внесенную за арендаторов сумму он получит обратно в ренте. Таким образом, большинство муниципальных избирателей, не платя особо местных налогов, не получают постоянных напоминаний о связи и зависимости между общественными тратами и их личными издержками. А благодаря этому во всякой местной затее, хотя бы она была сумасбродна и стоила бешеных денег, население видит чистый выигрыш для себя, если только эта затея мало-мальски для него выгодна. Порешили, например, перестроить городскую ратушу. В этом вовсе нет надобности, но решение одобрено и принято большинством. "Для торговли это хорошо, а нам ничего не стоит" - вот довод, который смутно мелькает в голове каждого и является решающим. Если кто-нибудь предложит купить соседний участок и превратить его в общественный парк, рабочие, разумеется, будут поддерживать его; приобретение места для даровых прогулок - чистая для них выгода, а что из-за этого могут увеличить налоги, это их не касается. Таким образом, по необходимости возникает тенденция расширять поприще общественной деятельности и умножать общественные расходы. Охотники за популярностью добиваются ее, ходатайствуя о разных сооружениях и начинаниях, которые должны быть выполнены городом. Политика у всех одна и та же, а люди, не одобряющие ее, не смеют энергично протестовать из страха потерять свои места на будущих выборах. В результате - местные администрации неизбежно получают анормальное развитие.
Если б налоги раскладывались на всех избирателей и взимались с каждого непосредственно, этому муниципальному коммунизму был бы нанесен жестокий удар; в этом, надо полагать, не усомнится никто. Если б каждый мелкий обыватель убедился, что каждая новая затея городских властей обходится ему в несколько лишних пенсов расхода на фунт, он начал бы соображать, высчитывать, стоит ли полученная выгода заплаченной за нее цены, и нередко приходил бы к отрицательному заключению. Он задался бы вопросом, не мог ли бы он, вместо того чтобы позволять местному правлению предоставлять ему какие-то отдаленные выгоды в обмен на известную сумму денег, - не мог ли бы он за та же самые деньги получить сейчас же и большие выгоды, и в большинстве случаев нашел бы, что это вполне возможно. Мы не беремся судить, как далеко может простираться влияние подобных соображений, но можем с уверенностью сказать, что оно будет благодетельно. Всякий согласится, что обывателю следует беспрестанно напоминать о зависимости между тем, что для него делается городом, и величиной суммы, которая с него взимается в пользу города. Нельзя отрицать, что привычка постоянно иметь в виду эту зависимость удержала бы в должных границах деятельность многих муниципальных правлений.
То же самое и с центральной властью. Здесь причины и следствия еще более разобщены между собою, и общественные предприятия, на первый взгляд, не имеют ничего общего с расходами, которые из-за них несут граждане. Налоги собираются таким незаметным образом, такими разнообразными и неуловимыми путями ложатся на массу, что массе едва ли возможно реально представить тот факт, что суммы, выдаваемые правительством на содержание школ, на эмиграцию, на контроль и надзор за рудниками, заводами, железными дорогами, судами и т. д., по большей части взяты из ее же кармана. Наиболее интеллигентные понимают это как отвлеченную истину, но истина эта не настолько ясна для них и памятна им, чтобы она могла влиять на их действия. Иное дело, если бы налоги были прямые и стоимость каждого нового государственного предприятия давала бы себя чувствовать каждому обывателю добавочным сбором. Тогда все, путем личного и часто повторяющегося опыта, убедились бы в том, что каждый раз, как государство даст вам что-нибудь одной рукой, оно что-нибудь отнимает у вас другой; эта истина сделалась бы всем ясной, и уж не так легко было бы распространять в обществе нелепые иллюзии насчет могущества и обязанностей правительства. Всякий придет к тому же заключению, если только припомнит, как принято объяснять введение косвенных налогов: без них де не хватало бы денег на поддержание государственного бюджета. Государственные люди понимают, что, если бы, вместо того чтобы брать с обывателя немножко здесь и немножко там, притом так, чтобы он этого или не замечает, или сейчас же забывает об этом, с него потребовали всю сумму разом, он вряд ли был бы в состоянии уплатить ее. Недовольство и ропот возросли бы до пределов совсем нежелательных. Не обошлось бы, конечно, и без принудительных мер, да и с их помощью не удалось бы собрать всей суммы налога, так как огромное большинство обывателей нерасчетливы и не способны копить. И полученного далеко не хватало бы на расходы, признанные необходимыми. Всякий, кто согласен с этим, должен поневоле признать, что при системе прямого обложения возникновение новых ведомств, влекущее за собой новые траты, встречало бы со всех сторон отпор. Вместо того чтобы умножить функции государства, возникла бы тенденция сократить их количество.
Итак, вот одна из предохранительных мер. Пропорционально понижению избирательного ценза надо приближаться к системе прямого обложения. Перемены нужны не в том направлении, какое открывает Compound-Housholders-Act 1851г., устраняющий необходимость для избирателя ранее подачи голоса уплатить налог в пользу бедных, но в направлении прямо противоположном. С властью распоряжаться государственным доходом должно быть неразрывно связано сознательное внесение своей доли в этот доход. Вместо того чтобы уменьшать прямые налоги, как того желают многие, следует, наоборот, распространить их на низшие и более многолюдные классы в той мере, в какой эти классы наделены политической властью.
Это наше предложение, по всей вероятности, не придется по вкусу политикам. Не в природе человека одобрять такую систему, которая стремится ограничить его власть; это не в порядке вещей. Мы знаем также, что значительное расширение прямого обложения будет в данный момент сочтено невозможным; пока мы еще не имеем и данных, чтобы доказать противное. Но это еще не причина восставать против уменьшения косвенных и увеличения прямых налогов, насколько позволяют обстоятельства. И если бы, когда первые уменьшатся, а вторые возрастут до высшей степени, возможной при данных условиях, - если бы с того момента правительство поставило себе за правило все добавочные суммы дохода собирать путем прямых налогов, это было бы действительно надежным оплотом против одного из зол, которое, по всей вероятности, повлечет за собою дальнейшее расширение политических прав.
