Filosofa.net

1. Детерминизм и индетерминизм

1.1. Детерминизм: основные этапы развития

Методологический принцип детерминизма является одновременно и основополагающим принципом философского учения о бытии. Сам термин "детерминация" происходит от латинского determine (определяю) и может быть расшифрован как обязательная определяемость всех вещей и явле­ний в мире другими вещами и явлениями. Зачастую вместо преди­ката "определяемость" в эту формулировку подставляют преди­кат "обусловленность", что придает самой формулировке дву­смысленность, ибо создается впечатление, что детерминирую­щие факторы таким образом сводятся только к условиям, хотя последние при всей своей значимости являются лишь одним из этих факторов.

Среди многообразных форм детерминации, отражающих универсальную взаимосвязь и взаимодействие явлений в окру­жающем мире, особенно выделяется причинно-следственная, или каузальная (от лат. causa — причина), связь, знание которой ничем не заменимо для правильной ориентировки в практиче­ской и научной деятельности. Поэтому именно причина высту­пает важнейшим элементом системы детерминирующих факто­ров. И все же принцип детерминизма шире принципа каузаль­ности: кроме причинно-следственных связей он включает в себя и другие виды детерминации (функциональные связи, связь со­стояний, целевую детерминацию и т.д.).

Детерминизм в своем историческом развитии прошел два основных этапа — этап классического (метафизического, меха­нистического) детерминизма и этап детерминизма посткласси­ческого, диалектического по своей сущности.

В истоках метафизической трактовки детерминизма мы об­наруживаем атомистическую концепцию Демокрита, которая (в отличие от концепции Эпикура) отрицала случайность, прини­мая ее просто за непознанную необходимость. Такой детерми­низм в дальнейшем развивается Ф. Бэконом, Т. Гоббсом, Б. Спинозой, Р. Декартом, Ж. Ламетри, П. Гольбахом и други­ми философами Нового времени. Опираясь на труды своих предшественников и на основополагающие идеи естествознания И. Ньютона и К. Линнея, французский астроном и математик П. Лаплас в работе "Опыт философии теории вероятностей" (1814) довел идеи механистического детерминизма до логиче­ского конца: он исходит из постулата, согласно которому из знания начальных причин можно всегда однозначно вывести следствия.

Интересно отметить, что уже к началу того же самого XIX века под влиянием развития теории вероятностей (которой за­нимался П. Лаплас), социальной статистики и т.д. возник целый ряд вопросов, не разрешимых с позиций лапласовского детер­минизма:

1. Как совместить его концепцию с эмпирическими наблю­дениями, выявляющими отклонения от необходимости, отсутст­вие "чистого" проявления закона во всех его конкретных во­площениях?

2. Как совместить механизм лапласовского детерминизма с теорией вероятностей, оперирующей понятием "случайность"?

В трудах Лапласа здесь противоречия не было, ибо он ис­толковывал субъективистски и случайность, отождествляя ее с незнанием причин, и вероятность, относя ее к нашему знанию о процессе (объекте), но не к самому процессу (объекту)[1]. В действительности же вероятность, как уже говорилось, опреде­ляет степень возможности проявления объективного по своей природе случайного явления.

Размышления над этими вопросами исподволь подтачивали устои лапласовского детерминизма, но прорыв к более широко­му пониманию определенности в мире был осуществлен благо­даря двум эпохальным событиям в естествознании — дарвинов­ской теории происхождения видов и в особенности появлению квантовой механики. Выяснилось, что многие законы, объяс­няющие мир, носят статистический характер, то есть не допус­кают однозначной предсказуемости и, следовательно, являются законами вероятными.

Говоря об этом постклассическом, диалектическом этапе в развитии детерминизма, мы не можем не вспомнить Эпикура, в учении которого о самопроизвольном отклонении атома от прямой линии в зародыше уже содержалось современное пони­мание детерминизма.

1.2. Индетерминизм

Но поскольку сама случайность у Эпикура ничем не определяется (беспричинна), то без особых погрешностей можно сказать, что от Эпикура прослеживается начало и противостоящего детерминизму учения — индетерминизма.

В истории философии известны два вида индетерминизма:

1. Так называемый "объективный" индетерминизм, начисто отрицающий причинность как таковую, не только ее объектив­ную данность, но и возможность ее субъективистского истолко­вания.

2. Идеалистический индетерминизм, который, отрицая объ­ективный характер отношений детерминации, объявляет при­чинность, необходимость, закономерность продуктами субъек­тивности, а не атрибутами самого мира. Это значит (у Юма, Канта, многих других философов), что причина и следствие, подобно иным категориям детерминации, суть лишь априор­ные, т.е. полученные не из практики, формы нашего мышле­ния. Многие субъективные идеалисты объявляют употребление этих категорий "психологической привычкой" человека наблю­дать одно явление следующим за другим и объявлять первое явление причиной, а второе следствием. Разумеется, подобная "привычка" (ошибка) нередко встречается, на что обращает наше внимание элементарная логика, именуя эту ошибку сле­дующим образом: Post hoc ergo propter hoc — "после этого зна­чит по причине этого". Но ведь дело не в ошибках отдельных людей. Дело в том, что наши понятия "причина", "следствие" и т.п. почерпнуты из познания самой объективной действитель­ности, в которой причинно-следственные связи и другие виды детерминации реально существуют.

Вполне понятно, что открытие статистических (вероятностных) законов было использовано индетерминистами для новых, более аргументированных попыток опровержения детерминизма. Здесь происходило примерно то же, что отмеча­лось и на других участках философского фронта в связи с про­никновением в этот странный, необычный внутриатомный мир: подобно тому обнаружение непонятных и необъяснимых с по­зиций классической науки черт этого мира породило и тезис об исчезновении причинности. На самом же деле исчезли не ма­терия и причинность, а тот предел, до которого мы знали их, наши представления о материи и причинности стали шире и глубже.

2. Причина и следствие

2.1. Причинность как "частичка" всемирной связи

Причинно-следственная связь явлений выражается в том, что одно явление (причина) при определенных условиях обязательно вызывает к жизни другое явление (следствие). Соответственно можно дать и рабочие опре­деления причины и следствия. Причина есть явление, действие которого вызывает к жизни, определяет последующее развитие другого явления. Тогда следствие есть результат действия опреде­ленной причины.

В детерминацию явлений, в систему их определенности наряду с причиной входят и условия — те факторы, без наличия которых причина не может породить следствие. Это означает, что причина сама по себе срабатывает не во всяких условиях, а только в определенных. В медицине, например, существует та­кое выражение: "Каждый человек инфицирован, но далеко не каждый является инфекционным больным". Действительно, в каждом из нас могут быть обнаружены те или иные инфекци­онные агенты (палочка Коха и т.п.), но соответствующей болез­нью (в данном случае туберкулезом) человек заболевает только в определенных условиях — хроническое переохлаждение или пребывание в сырости, истощение организма в результате не­доедания, недосыпания и т.д.

Среди условий встречаются более существенные и менее существенные. При этом иногда удельный вес условия в общей детерминации настолько велик, что дает повод для смешения его с самой причиной. Чтобы избежать этого в своей практиче­ской и научной деятельности, нужно всегда помнить, что при всей схожести условий и причины между ними есть принципи­альное различие, причина и следствие связаны между собой ге­нетически, то есть причина порождает следствие, в то время как условие ни в коем случае не порождает, а лишь способствует ее порождению.