Реклама
Книги по философии
Николай Бердяев
Очерки по истории естествознания в России в XVIII столетии
(страница 25)
В. И. Вернадский не раз с горечью писал о "государственной ошибке" царских властей, лишивших Россию этого богатого края с его лесами, разнообразным животным миром, органическими и минеральными ресурсами. В 1910 г. в своей работе "Опыт описательной минералогии" он, в частности, отмечал: "Любопытно, что незадолго до продажи Аляски Северо-Американским Штатам некоторые русские исследователи (Дорошин) указывали на благонадежность ее золотых россыпей (К. Богданович, I, с. 38). Об этом при продаже "забыли". Юкон был впервые исследован русскими (Лукиным и др. - см. Богданович, I, с. 47). Продажа Аляски ждет своего исследователя и составляет одну из печальных страниц русской истории" (Вернадский В. И. Опыт описательной минералогии. СПб., 1910, Вып. 3, с. 342).
Вернадский считал продажу Аляски и всей Русской Америки актом не только недальновидным, но и преступным, во-первых, по отношению к памяти нескольких поколений русских людей, открывших, а затем в течение 130 лет изучавших и осваивавших эти земли, а во-вторых, по отношению к будущему России. В августе 1913 г. В. И. Вернадский в связи с участием в XII Международном геологическом конгрессе посетил Канаду и США. В одном из писем к А. Е. Ферсману, делясь своими впечатлениями об увиденном, он сообщил и о поразившем его обилии канадцев и американцев русского происхождения, главным образом рабочих. "Именно здесь на месте, - писал он, - чувствуешь, какую огромную силу потеряла и теряет Россия в этой эмиграции, и она идет на рост Нового Света, во многом нам недружного. Я не могу здесь забыть и о той ошибке (и преступлении?), которые сделали правительства Николая I и Александра II, отдав Русскую Америку, добытую народным старанием" (Письма В. И. Вернадского к А. Е. Ферсману. М.: Наука, 1985, с. 61).
[54] При составлении этой карты, помимо данных Ваповского, были использованы определения долгот и широт отдельных пунктов Польши, выполненные Н. Коперником. Фрагменты двух карт Ваповского (общей карты Восточной Европы, включая Русь, и карты Польши и Литвы) недавно были обнаружены. Впервые карты эти опубликованы в Кракове в 1528 г. (Bagrow Leo, Skelton R. A. History of Cartographic. Cambridge, 1966, p. 170). [55] Имеется в виду "Чертеж всему Московскому государству" - крупнейшая карта Руси XVI в., получившая название "Большой чертеж". Он был составлен во времена Бориса Годунова, примерно между 1595 и 1600 гг. Новый "Большой чертеж", взамен обветшавшего старого, был составлен в 1627 г. Сам "Чертеж" сопровождал обширный пояснительный текст - "Книга Большому чертежу". Впервые она была издана Н. И. Новиковым в 1773 г. (новое издание: Книга Большому чертежу. М.: Изд-во АН СССР, 1950). Общий обзор картографии в допетровской Руси см.: Каманин Л. Г. Русская география к концу XVII в. В кн.: Очерки истории географической науки в СССР. М., 1975, с. 18-22. [56] О Петре Ивановиче Годунове см.: Гольденберг Л. А. Семен Ульянович Ремезов-сибирский картограф и географ (1692 - после 1720). М.: Наука, 1965, с. 17, 20-22 и след.; Лебедев Д. М., Есаков В. А. Русские географические открытия и исследования. М.: Наука, 1971, с. 136. [57] Замечательный русский картограф Семен Ульянович Ремезов, помимо "Чертежной книги Сибири" (1699-1701), был составителем атласов, введенных в научный оборот сравнительно недавно. Это "Хорографическая чертежная книга" (1697-1711) и "Служебная чертежная книга" (1702-1730), работу над которой завершили его сыновья. О С. У. Ремезове и его творчестве см.: Гольденберг Л. А. Семен Ульянович Ремезов - сибирский картограф и географ; Его же. Картографические материалы как исторический источник и их классификация (XVII-XVIII вв.) - Проблемы источниковедения. М., 1959, вып. VII, с. 296-347; Лебедев Д. М. Очерки по истории географии в России XV-XVII вв. М., 1956. 240 с.; Медушевская О. М Картографические источники XVII-XVIII вв. М., 1957. 28 с. [58] В 1940 г. академик М. М. Богословский воспроизвел хранящуюся в Библиотеке Академии наук рукописную карту, являющуюся, по его мнению, поздней копией необнаруженного подлинника карты Брюса-Менгдена. Я. В. Брюс руководил этой работой, а Ю. А. Менгден осуществлял съемку районов, прилегающих к Дону, там, где прошла русская армия, а также сбор материала для остальной территории (Богословский М. М. Петр I. Материалы для биографии. М., 1940, т. 1, прил. и примеч. на с. 369; 1941, т. 2, с. 241, 249). [59] В своем плавании 1715 г. А. Бекович-Черкасский обнаружил Кара-Богаз-Гол, провел опись (съемку) восточного берега Каспия до Астрабадского (Горганского) залива на юге, обнаружил у Балханского залива Актам-Узбой, подтвердил впадение Амударьи не в Каспийское море, а в Арал. Карта восточного побережья Каспия была составлена Черкасским и его спутниками еще в 1715 г. Копия этой карты была выявлена и опубликована Л. С. Бергом в 1940 г. В 1951 г. П. М. Лукьянов опубликовал подлинную карту части Каспия (восточный берег), которую А. Бекович-Черкасский представил Петру I в 1715 г. (Лукьянов П. М. История химических промыслов и химической промышленности России до конца XIX в. М., 1951, т. 3, с. 36). В 1717 г. Петр I показывал в Париже Гийому Делилю рукописную карту Каспийского моря. Эта карта до сих пор не обнаружена.Н. И. Кожин в 1716 г. провел рекогносцировочную съемку восточного побережья Каспия, а в 1718 г. они вместе с поручиком кн. В. А. Урусовым описали восточные берега и составили (каждый в отдельности) рукописные карты, на которых очертания восточного побережья Каспийского моря нанесены практически по Бековичу-Черкасскому, но астрономическое положение пунктов побережья дано значительно правильнее (об экспедициях А. Бековича-Черкасского см.: Лебедев Д. М., Есаков В. А. Русские географические открытия и исследования. М.; Наука, 1971, с. 156-157; Берг Л. С. Первые русские карты Каспийского моря. - Известия АН СССР, серия география и геофизика, 1940, N 2, с. 160-165; Княжецкая Е. А. Судьба одной карты (о географе А. Бековиче-Черкасском). М., 1964, с. 29-32;
Федчина В. Н. Как создавалась карта Средней Азии. М.: Наука, 1967, с. 48-52; Велинбахов В. Б. Александр Черкасский - сподвижник Петра I. Нальчик, 1966; Омаров О. Ю. Отважный исследователь Каспийского моря. Махачкала, 1965).
[60] Еремей Мейер, "морского флота капитан", находившийся на русской службе, проводил съемку берегов Каспийского моря в 1699-1703 гг. и составил по результатам этой работы карту, которую Петр I приказал отпечатать. Ни рукописный, ни печатный экземпляры этой карты пока не найдены. [61] Капитан-лейтенант Карл Петрович Верден (Ван-Верден, фон Верден, фан Верден, фон Верд, голландец, штурман шведского флота, взятый в плен в 1703 г. и перешедший на русскую службу, был руководителем экспедиции 1719 г. См.: Гольденберг Л. А. Федор Иванович Соймонов (1692-1780). М., 1966, с. 20-21. [62] О картографировании Каспийского моря в этот период см. комментарий 28 - см. также: Лебедев Д. М. География в России петровского времени. М.; Л. 1950 с. 208-229; Шафрановский К. И., Княжецкая Е. А. Карты Каспийского и Аральского морей, составленные в результате экспедиции Александра Бековича-Черкасского 1715 г. - Известия ВГО, 1952, вып. 6; Они же. О картах залива Кара-Богаз-Гол первой половины XVIII столетия. - Известия АН СССР, сер. геогр., 1955, N 4; Княжецкая Е. А. О причинах избрания Петра I членом Парижской Академии наук. - Известия ВГО, 1960, т. 92, вып. 2; Комарова Н. Г. К истории развития картографических представлений о Каспийском море. - Вестн. МГУ. Сер. 5, География, .1965, N 1, с. 69-72; Гольденберг Л. А. Федор Иванович Соймонов (1692-1780). М., 1966, с. 20-38; Его же. Каторжанин - сибирский губернатор. Жизнь и труды Ф. И. Соймонова, Магадан, 1979, с. 19-57; Шафрановский К. И. Рукописные карты Каспийского моря Ф. И. Соймонова. - Географический сборник. М.; Л., 1954, т. 3; Федчина В. Н. Как создавалась карта Средней Азии. М.: Наука, 1967, с. 49-56, 62-65 и др. [63] По последним данным, Федор Иванович Соймонов, видный ученый и государственный деятель XVIII в., родился в 1692 г. Ф. И. Соймонов - автор многочисленных трудов по морской картографии и навигации, атласов, лоций и описаний Каспийского и Балтийского морей, экономико-географических и исторических сочинений. Он обладал обширными познаниями в астрономии, математике, физике и других науках, вел научную переписку с М. В. Ломоносовым, Г. Ф. Миллером, Л. Эйлером, С. Я. Румовским и другими учеными. Подробнее о нем см.: Гольденберг Л. А. Каторжанин - сибирский губернатор. Жизнь и труды Ф. И. Соймонова. Магадан, 1979. Обзор и часть материалов экспедиций Соймонова опубликованы в кн.: Материалы для истории экспедиций Академии наук в XVIII и XIX вв. Сост. В. Ф. Гнучева. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1940. (Труды Архива АН СССР; Вып. 4). [64] Поездка Соймонова по Дону и Волге до улусов калмыцкого хана, кочевавших на Кубани, а также между Царицыном и Астраханью, не была непосредственно связана с Оренбургской экспедицией и осуществлялась по специальному заданию Коллегии иностранных дел. Ему предписывалось привлечь на сторону России калмыцкого хана Дундук Омбе и усилить крымскую армию П. П. Ласси калмыцкими войсками. Переговоры завершились успешно: 10000 калмыков были посланы в русскую армию, а хан начал военные действия против потенциального союзника турок - кубанцев. [65] Речь идет о переводе со значительными дополнениями и исправлениями голландского навигационного атласа и лоции "Зей-факела". Соймонов был не только инициатором, вдохновителем и организатором всех работ, но и по существу составителем и редактором этого атласа. Полное название атласа и лоции: "Светильник морской, сочиненный повелением (титул) Анны Иоанновны... то есть описание Восточного или Варяжского моря от Санкт-Питербурга к западу, с южною и восточную стороны; Ингерманландии, Эстландии, Лифландии, Курландии, Пруссии, Померении, а по северную и западную стороны: Карелии, Финляндии, Лапландии, Швеции, Шхоны, через Зунд к Шхагер Раку до Северного моря положение берегов и островов, фарватера в заливах и в портах глубины и грунты и виды знатных мест, которое с голландского на российский язык переведено и что от российских мореплавателей чрез многие лета обсервовано и описано было к тому же присообщено и по определению государственной адмиралтейской коллегии напечатан в Морской академической типографии в Царствующем Санкт-Питербурге лета Христова MD CCXXXVIII" (Гольденберг Л. А. Ф. И. Соймонов, М.: Наука, 1966, с. 109-115, 236-237). [66] Имеется в виду Великая Северная (Вторая Камчатская) экспедиция. По вопросу об отношении Ф. И. Соймонова к этой экспедиции в современной научной литературе отсутствует единое мнение. Установлено лишь, что, поддерживая научную программу экспедиции, Соймонов вместе с А. П. Волынским резко критиковали финансовую деятельность Беринга и добились замены его как руководителя Шпанбергом; указ о назначении Шпанберга был утвержден Кабинетом в марте 1740 г., и лишь арест Волынского и Соймонова помешал его осуществлению. См.: Гольденберг Л. А. Каторжанин-сибирский губернатор. Жизнь и труды Ф. И. Соймонова. Магадан, 1979, с. 87-93; Андреев А. И. Экспедиция Беринга. - Известия ВГО, 1943, т. 75, вып. 2, с. 22-23; Андреев А. И. Русские открытия в Тихом океане в XVIII в. (обзор источников и литературы). - В кн.: Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII веке. М.: Изд-во АН СССР, 1948, с. 54-55. [67] Волынский Артемий Петрович (1689-1740), государственный деятель и дипломат, с 1736 г. обер-егермейстер двора, а с 1738 г. кабинет-министр правительства имп. Анны Иоанновны; противник "бироновщины", защищал интересы крупного русского поместного дворянства. В 1740 г. по доносам своих политических противников Э. И. Бирона и А. И. Остермана был обвинен в измене и казнокрадстве, подвергнут пыткам и казнен. Ф. И. Соймонов принадлежал к кругу "конфидентов" Волынского и пользовался его поддержкой: по настоянию А. П. Волынского Соймонов был назначен обер-прокурором Сената и вице-президентом Адмиралтейств-коллегий. Арестованный в 1740 г. по делу Волынского, он был подвергнут пыткам и сослан в Сибирь (Гольденберг Л. А. Ф. И. Соймонов. М.: Наука, 1966; Его же. Каторжанин - сибирский губернатор. Жизнь и труды Ф. И. Соймонова. Магадан, 1979). [68] Съемки петровских геодезистов начались в соответствии с сенатским указом от 9 декабря 1720 г. (Полное собрание законов Российской империи, I изд., т. VI (1720-1722, N 3682). [69] В 1701 г. в Москве была открыта "Школа математических и навигацких, то есть мореходных хитростно наук", которая готовила не только геодезистов, но и артиллеристов, инженеров-фортификаторов и моряков. В 1715 г., когда в Петербурге начала работать Морская академия, туда были переведены старшие классы Московской навигацкой школы, и вплоть до середины XVIII в. она оставалась на положении подготовительного училища. В 1752 г. школа была закрыта, а Петербургская Морская академия в том же году преобразована в Морской кадетский корпус, в котором сосредоточилось преподавание прикладной математики, геодезии, мореходного дела. [70] Подлинник рукописи И. К. Кирилова не найден, сохранилось лишь несколько ее списков. Один из них в конце XVIII в. был в руках собирателя материалов о Петре I И. И. Голикова, который сделал из него извлечения и использовал их в своем обширном труде, посвященном Петру I (Дополнения к деяниям Петра Великого, том XVIII и последний. М., 1797). Этот список, принадлежавший потомкам И. И. Голикова, в начале XIX в. нашел В. Н. Каразин, а в 1831 г. его впервые целиком опубликовал М. П. Погодин. Советские исследователи осуществили фундаментальное научное издание труда И. К. Кирилова: сверили сохранившиеся списки рукописи и по возможности полностью реконструировали ее, восполнили пробелы и устранили неточности погодинского издания. См.: Кирилов И. К. Цветущее состояние Всероссийского государства (под ред. академика Б. А. Рыбакова). М.: Изд-во АН СССР, 1977. [71] Серия восстаний башкир 1735-1739 гг. была вызвана строительством крепостей и заводов, сопровождавшимся изъятием земель у местного населения, стеснением их кочевок. Абсолютистская монархия ограничила также привилегии местных феодалов. И. К. Кирилов проявил себя сторонником крутых мер борьбы с участниками башкирского восстания и жестоко подавлял их выступления. О деятельности Кирилова в Оренбургской экспедиции см.: Новлянская М. Г. Иван Кирилович Кирилов. М.; Л.: Наука, 1964; Устюгов Н. В. Башкирское восстание 1737-1739 гг. М.; Л., 1950; Материалы по истории Башкирской АССР. М. Л., 1949, т. 3; Аполлова Н. Г. Экономические и политические связи Казахстана с Россией в XVIII - начале XIX в. М., 1960, с. 95-110; Кареева-Канафиева К. Дореволюционная русская печать о Казахстане. Алма-Ата, 1963, с. 44-47. [72] Как показали современные исследования, И. К. Кирилов в совершенстве владел современными ему геодезическими методами, о чем свидетельствуют многочисленные инструктивные материалы и заметки по картографии, созданные во время руководства им государственной сухопутной съемкой России. Хорошо сознавая преимущества триангуляции как метода создания плановой основы карт, он в своих дискуссиях с Ж. Н. Делилем и на практике доказывал необходимость использования в условиях необъятных просторов России для получения исходной картографической информации в исторически обозримые сроки астрономических определений координат, которые давали достаточную точность при составлении обзорных (мелкомасштабных) географических карт. Первый и необходимый этап картографирования России в тех условиях Кирилов, в противоположность Делилю, видел в создании генеральных, а не партикулярных (крупномасштабных) карт. Время показало, что путь, избранный Кириловым, был в условиях России единственно верным, так как опыт небольших западноевропейских государств, начинавших картографирование с создания сплошной триангуляционной сети, был совершенно неприменим к нашей стране. Вся история дореволюционной русской картографии - это развитие рекогносцировочных методов съемок и картографирования в сочетании со сплошными съемками на отдельных участках (населенные пункты, пограничные районы и т. п.) или трассах (дороги, реки). Представляется нелишним заметить, что только в советское время стало возможным проводить топографические съемки исключительно на основании триангуляции. [73] Л. Эйлер (1707-1783) прибыл в Петербург в 1727 г. В 1741 г. уехал в Берлин, а с 1766 г. до самой кончины снова жил в России. Протоколами Географического бюро, начиная с 1735 г. отмечается интенсивная деятельность Эйлера по составлению карт, их редактированию и вычерчиванию. С 1739 г. он консультант Географического департамента по Академическому атласу. Им были выполнены большие вычисления для создания математической основы карт Атласа. В 1740-1741 и в 1769-1783 гг. Эйлер возглавлял Географический департамент. Составление карт Академического атласа значительно ускорилось после утверждения методики Эйлера-Гейнзиуса, по которой в отличие от процедуры, предлагаемой Делилем, вначале составлялась из разномасштабных уездных карт геодезистов не генеральная карта, а карты провинций и губерний, служившие, в свою очередь, основой для обзорной карты. Из сотни научных работ, опубликованных к 1777 г. Л. Эйлером, три относятся к математической картографии и рассматривают вопросы искажений проекции Делиля, общей теории конформного (равноугольного) изображения шара на плоскости. Его ученики С. Я. Румовский и А. Н. Гришов проводили определение величины сжатия земного сфероида у полюсов.
