Реклама





Книги по философии

Шри Ауробиндо
Человеческий цикл

(страница 38)

Значит, в этом кроется единственная тайна расхождения между древним и современным, восточным и западным идеалами, а также единственная возможность их примирения. Оба идеала имеют под собой известные прочные основания, и конфликт их проистекает из непонимания. С одной стороны, истинно то, что религия должна играть главную роль в жизни, быть ее светом и законом - но это должна быть подлинная религия, какой она и является по своей внутренней сути, по основному закону существования, т.е. поиском Бога, культом духовности, открытием глубочайших пластов жизни души пребыва-ющему в нас Божеству, вечной Вездесущности. С другой стороны, истинно и то, что религия - когда она отождествляет себя только лишь с вероисповеданием, культом, Церковью, системой ритуальных формул - вполне может стать силой, тормозящей развитие, а потому человеческий дух может восстать против нее, чтобы освободить различные сферы жизни от ее влияния. У религии есть два аспекта: истинная религия и религиозность. Истинная религия - это религия духовная, которая стремится жить в духе, находящемся за пределами интеллекта, за пределами эстетического, этического и практического существа человека, и просвещать и направлять эти части нашего существа высшим светом и законом духа. Религиозность же, напротив, укореняется в некой ограниченной мистической экзальтации низших частей нашей природы или придает особое значение интеллектуальным догмам, формулам и ритуалам, некому жестко установленному моральному кодексу, некой религиозно-политической или религиозно-социальной системе. Конечно, не стоит совсем уж пренебрегать всеми этими вещами, считать их недостойными или излишними, а духовная религия не должна с презрением отвергать вспомогательную роль форм, ритуалов, вероисповеданий или религиозных систем. Напротив, человек нуждается в них, поскольку низшие части его природы должны возвыситься через экзальтацию, прежде чем смогут одухотвориться в полной мере, прежде чем смогут непосредственно проникнуться духом и подчиниться его закону. Когда человек обращается к внутренней жизни, его мыслящий и рассуждающий ум часто нуждается в интеллектуальной формуле, эстетическая природа или прочие части инфрарационального существа - в форме или ритуале, витальная природа - в жестко установленном моральном кодексе. Но все это - вспомогательные средства, а не сущность религии; именно потому, что они принадлежат рациональному и инфрарациональному планам, они и не могут быть чем-то боvльшим, и если им слепо следовать и придавать слишком большое значение, они даже могут препятствовать нисхождению супрарационального света. В том виде, какой они имеют, их можно предложить человеку в пользование, но не навязывать ему деспотической неумолимой властью в качестве единственного закона. Основное правило, которое следует соблюдать при их использовании, - это сохранять терпимость и допускать возможность вариаций. Духовная сущность религии - это единственное, что является в высшей степени необходимым, мы всегда должны твердо держаться ее и подчинять ей все прочие элементы нашей природы или мотивы нашей деятельности.

Но здесь появляется некая двусмысленность, которая привносит еще более глубокое расхождение. Ибо под духовностью религия, похоже, часто подразумевает нечто, далекое от земной жизни, отличное от нее и ей враждебное. Она осуждает стремление человека к земным целям как нечто, противоположное духовной жизни, а земные надежды человека - как иллюзорные и тщетные упования, несовместимые с его упованием на небеса. Таким образом дух становится чем-то отдаленным: человек может достичь его лишь отбросив жизнь низших частей своей природы. Он должен либо отказаться от этой низшей жизни в тот момент, когда она уже выполнила свое предназначение, либо упорно обуздывать, умервщлять и истреблять ее. Коль скоро в этом заключается истинный смысл религии, тогда очевидно, что она не имеет никакого позитивного значения для человеческого общества - если говорить о его усилиях, надеждах и стремлениях, или для индивида - если говорить о любой низшей части его существа. Ибо каждый элемент нашей природы естественным образом стремится к совершенству в собственной своей сфере и, если и подчиняется высшей силе, то только потому, что с ее помощью обретает боvльшее совершенство и более полное удовлетворение даже в своей области. Если же духовный путь отказывает ему в возможности совершенствоваться, т.е. лишает его стремления к совершенству, тогда он должен либо утратить веру в себя и способность продолжать естественное развитие своих энергий и своей деятельности, либо отвергнуть зов духа, чтобы последовать своему собственному стремлению и закону, дхарме. Этот конфликт между землей и небесами, между духом и низшими его частями становится еще более губительным для последних, когда духовность принимает форму религии скорби, страдания, аскетического самоограничения и провоз-глашает тщету земного мира. В крайнем своем проявлении он ведет к таким кошмарам души, как ужасный мрак и безнадежность средневековья в самый страшный его период, когда единственную надежду человечество видело, похоже, в приближении Конца Света, неизбежной и желанной Пралайи. Но даже когда это пессимистическое отношение к земному миру принимает не столь резко выраженный и нетерпимый характер, оно все равно становится силой, препятствующей развитию жизни, и, следовательно, не может быть для нее истинным законом и водителем. В этом смысле всякий пессимизм является отрицанием Духа, его полноты и силы, следствием нетерпения, не способного видеть пути Господни в мире, и недостаточной веры в божественную Мудрость и Волю, которые сотворили мир и вечно направляют его. Такая позиция выражает ложное представление о верховной Мудрости и Силе, а потому не может служить верховной мудростью и силой духа, к которым мир мог бы обратиться за водительством и помощью в возвышении всей своей жизни к Божественному.

Отход Запада от религии - т.е. уменьшение притязаний и требований религии, приведшее Европу от религиозных взглядов средневековья через Ренессанс и Реформацию к современным рационалистическим взглядам, сведение сферы всех наших интересов к обычной земной жизни, наши напряженные усилия реализовать себя согласно правилам, диктуемым низшими частями природы, напрочь лишенными всякого духовного стремления, - был противоположной ошибкой, другой крайностью, связанной с нашим невежеством и знаменующей автоматический переход маятника от неверного утверждения к неверному отрицанию. Это - заблуждение, поскольку совершенство нельзя обрести в подобных границах и рамках; ибо они не охватывают всей полноты человеческого существования и отрицают присущие ему глубочайшее стремление и сокровеннейший импульс. Только свет исила высшего могут совершенным образом направлять, возвышать и осуществлять низшее. Низшая жизнь человека не божественна по форме, хотя и заключает в себе тайну божественного, и ее можно обожествить только с обретением высшего закона и духовного озарения. Но нетерпение, которое осуждает жизнь, теряет веру в нее или отказывается участвовать в ее развитии, поскольку в данный момент она не божественна и не пребывает в гармонии с жизнью духовной, является равным заблуждением, андхам тамах. Бегущий от мира монах или просто аскет может, конечно, найти в такой позиции индивидуальное, сугубо личное спасение, духовную компенсацию за свое отречение и Тапасью, как и материалист, следующий своим путем, исключающим все другие, может найти соответствующее вознаграждение за свою энергию и сосредоточенные поиски; но ни первый, ни второй не могут стать истинным водителем человечества и его законодателем. Позиция монаха подразумевает страх, отвращение, недоверие к жизни и ее стремлениям, а человек не может мудро управлять такой сферой, к которой у него нет никакой любви и которую он хочет свести к минимуму и подавить. Если бы управлять жизнью и человеческим обществом был поставлен один лишь аскетический дух, то он мог бы воспитать в них только готовность к самоотречению и отказу от своих собственных стремлений. В своем водительстве аскетический дух может поначалу терпимо относиться к низшим проявлениям жизненной природы человека, но только для того, чтобы в конечном счете заставить их свести к минимуму свою деятельность и прекратить ее. Но духовность, которая отделяет себя от жизни, чтобы охватить ее всю целиком, не попав к ней в зависимость, не знает таких ограничений. Образ духовного человека, способного направить человеческую жизнь к совершенству, воплощен в древней индийской идее Риши - человека, который в полной мере проживает человеческую жизнь и находит слова для выражения супраинтеллектуальной, супраментальной, духовной истины. Он поднимается над ограничениями низшей жизни и может смотреть на все вещи сверху, но при этом он находится в жизни и способен видеть изнутри ее движущие силы; он обладает совершенным внутренним знанием и высочайшим духовным знанием. Поэтому он может направлять мир согласно человеческому закону, как Бог направляет его согласно закону божественному, ибо, подобный Божеству, такой человек пребывает в жизни мира и все же над ней.

Следовательно, именно в духовности, понимаемой в этом смысле, должны мы искать направляющий свет и закон гармонии, а в религии - только в той мере, в какой она отождествляет себя с духовностью. Пока религия не достигает этого уровня, она остается не более чем одной из сфер человеческой деятельности, одной силой среди прочих, и не может в полной мере управлять другими сферами деятельности и силами, даже если будет признана самой важной и самой могучей из них. Если религия постоянно стремится загнать все прочие силы в жесткие рамки вероисповедания, неизменного закона, отдельной системы, она должна приготовиться к тому, что эти силы восстанут против ее власти. Они, конечно, могут какое-то время терпеть давление религии и извлекать из этого значительную пользу, но в конечном счете, согласно закону своего существования, неизбежно начнут стремиться к более свободной деятельности и беспрепятственному развитию. Духовность уважает свободу человеческой души, поскольку сама реализуется через свободу; а глубочайший смысл свободы заключается в возможности развиваться и расти к совершенству согласно закону своей собственной природы, дхарме. Такую свободу духовность даст всем основным частям нашего существа. Она предоставит философии и науке такую свободу, которую предоставляла древняя индийская религия (при желании даже свободу отрицать дух), при которой философия и наука в древней Индии никогда не чувствовали потребности отделиться от религии, но скорее врастали в нее и тянулись к ее свету. Такую же свободу духовность даст поискам политического и социального идеала и всем прочим силам и стремлениям человека. Только ей придется просвещать их так, чтобы они развивались к свету и закону духа не через подавление и ограничение, но через исследование себя, постепенное саморасширение и многостороннее раскрытие своих величайших, высочайших и глубочайших возможностей. Ибо все они суть возможности духа.

Глава XVIII. Инфрарациональный век цикла

Название книги: Человеческий цикл
Автор: Шри Ауробиндо
Просмотрено 88856 раз

......
...282930313233343536373839404142434445464748...