Реклама
Книги по философии
В.Н.Порус
Рациональность. Наука. Культура
(страница 68)
Когда же на первый план выдвигаются мысли Пирса о соблюдении правил "научной игры" как условия объективности и истинности, его доктрина, как отмечают многие комментаторы, становится очень похожей на "критический рационализм" К. Поппера. В самом деле, заявляют Е. Фримен и X. Сколимовский, попперовский фальсификационизм как критерий научности вполне согласуется с пирсовским прагматизмом в понимании объективности. Но преимущество К. Поппера, по их мнению, состоят в том, что он осуществил радикальный поворот "от позитивной к негативной форме прагматизма"366; заблуждение Пирса заключалось в том, что он верил, будто "в конце концов наука неизбежно должна натолкнуться на истину"367, тогда как Поппер настаивает на том, что мы можем никогда не напасть на истину, но если бы это и произошло, мы все равно никогда не узнаем об этом с определенностью. Я. Хакинг связывает идеи Пирса с "утонченной" формой "критического рационализма" - методологической доктриной И. Лакатоса. "Я рассматриваю,- пишет он,- методологию Лакатоса как утонченную и приближенную к история версию логики научного исследования Пирса. Это не значит, конечно, что я приписываю Пирсу те методологические открытия, которые сделал Лакатос... Но они оба исходили из неокантианской идеи: заменить исследование способов представления реальности в познании изучением метода". И далее Хакинг прямо заявляет, что методология является "объективным суррогатом истины368 и потому можно считать концепцию научно-исследовательских программ И. Лакатоса, "сочетающую в себе наиболее ценные элементы "волюнтаризма", прагматизма и реалистических теорий научного роста", разрешением "пустого спора между реалистами и идеалистами"369.
Теория научного исследования
Тенденция к подмене философской теории истины нормативной моделью научной деятельности является едва ли не преобладающей в современной "философии науки". И в этом аспекте наследие Ч. Пирса привлекает ее представителей. Характерна, например, следующая оценка: теория научного исследования Ч. Пирса может рассматриваться как первое приближение к построению научной эпистемологии, которая призвана объяснить непрерывный и рациональный рост знания, установить правила "контролируемого творчества"; "теория исследования составляет ядро философии Пирса; можно даже сказать, что вся его философия по существу является теорией исследования"370.
Попытка реконструкции философии науки и теории научного исследования Ч. Пирса была предпринята Н. Решером371. Известно, отмечает он, что специфика научного метода, та его черта, которая позволяет науке приближаться к истине, по Ч. Пирсу, заключается в "самокорректируемости", то есть в постоянном исправлении собственных ошибок и улучшении своих результатов. В то же время Пирс часто называл основным методом научного исследования индукцию. Если учесть многолетние споры вокруг проблем индуктивной методологии, то столь высокая оценка индукции Пирсом способна вызвать сомнения даже у его почитателей. Поэтому важно уточнить, что именно понимал Ч. Пирс под индукцией и индуктивной методологией.
Характерны следующие высказывания Ч. Пирса: "Индукция оправдывается не отношением между фактами, о которых идет речь в посылках, и фактами, о которых говорится в заключении; индукция не гарантирует необходимое или объективное следование вторых из первых. Оправдание индуктивного вывода состоит в том, что он достигается методом, который, если его правильно применять, должен вести к истинному знанию через длинную цепь своих отдельных применений то ли к действительному миру, то ли к любому мыслимому миру"372. Таким образом, "оправдание" индукции совпадает у Пирса с бесконечной применимостью научного метода.
Ч. Пирс выделял три вида индуктивных рассуждений: простую ("рудиментарную") индукцию, качественную (содержательную) индукцию и количественную (статистическую) индукцию. Рудиментарная индукция - выведение общих утверждений на основе сходства между различными фрагментами опыта; это примитивный метод повседневного рассудка, в науке он почти не играет роли. Качественная индукция по сути то же самое, что гипотетико-дедуктивный метод; она состоит из двух основных компонент: абдукции - процесса выдвижения гипотез и их отбора по определенным критериям и ретродукции - процесса опытной проверки и элиминации ошибочных гипотез. Эти компоненты не просто дополняют друг друга, а находятся в динамическом взаимодействии. Количественная индукция - не что иное, как совокупность статистических методов.
"Самокорректируемость" как основное свойство научного метода выглядит очевидной лишь для статистической методологии. В то же время некоторые критики (Г. фон Райт, Л. Лаудан, А. Шимони) сомневались, можно ли считать "самокорректирующейся" и гипотетико-дедуктивную методологию или качественную индукцию в терминологии Пирса? Эти сомнения могут быть отброшены, замечает Н. Решер, если учесть, чти "для Пирса научный метод - это не какой-то небольшой список правил (а 1а Милль), но внутренне сложный и утонченный органон, интеллектуальная дисциплина, требующая многолетнего изучения и применения в реальной теоретической и экспериментальной практике"373.
Качественная индукция - это эволюционный процесс выдвижения и отбора гипотез. В результате многократных чередований абдукции и ретродукции набор соперничающих альтернативных гипотез редуцируется к некоторой наиболее предпочтительной теории. Эта теория должна доказать свои достоинства в сопоставлении с опытом. Показатель ее успешности представляет собой отношение числа удачных применений (предсказаний, проверок) к общему числу применений. Именно в этом моменте осуществляется связь статистики и содержательной индукции: статистические методы позволяют количественно оценить успешность данной теории (гипотезы) и обеспечивают самокорректируемость всего индуктивного процесса.
Н. Решер подчеркивает, что для Пирса "единственной подлинной проверкой теории может служить только успешность выводов, предсказаний и применений, основанных на этой теории. Чисто "интеллектуальные" факторы, такие, как объясняющая способность, экономичность, интуитивная ясность, предполагаемая вероятность, согласованность с другими теориями и т.п., - все это соображения, относящиеся к процессу абдукции (выбору гипотезы или теории для проверки), но они уже не имеют отношения к ретродукции (проверке истинности теорий и установлению их приемлемости)"374. Например, превосходство теории Пастера над теорией Галена состоит не в большей внутренней гармоничности или простоте, а в том, что статистические показатели успешных применений первой оказываются выше. "Эта идея - статистического обоснования успешности или неудачи применяемой теории - является ядром концепции самокорректируемого совершенствования науки Ч. Пирса"375.
С другой стороны,- и это отмечают почти все комментаторы - концепция индуктивного процесса у Пирса обнаруживает большое сходство с моделью "предположительного знания" К.Поппера. Ч. Пирс утверждал, что в качестве гипотез, подлежащих испытанию, предпочтительны наиболее "смелые" догадки, в наибольшей степени подверженные опровергающему экспериментированию или, в терминах Поппера, имеющие максимальный круг потенциальных фальсификаторов. Некоторые высказывания Пирса по этому вопросу можно легко принять за выдержки из известных сочинений К. Поппера. Например, Пирс писал: "С гипотезами следует поступать следующим образом: дедуктивно вывести следствия, сравнить их с результатами эксперимента, используя индукцию, отбросить гипотезу в случае неудачи, повторить попытку и т. д. Как долго будет продолжаться этот процесс, пока мы не найдем гипотезу, которая выдержит все испытания, сказать нельзя; но можно надеяться, что в конце концов нам удастся это сделать"376.
"Было бы большим заблуждением,- писал он в другом месте,- полагать, что ум практического исследователя мог бы удовлетвориться такими научными положениями, которые, не будучи доказаны со всей тщательностью, выглядят в высшей степени вероятными. Напротив, ученый предпочитает гипотезы, кажущиеся почти невероятными, и рассматривает их снова и снова. Почему? Да просто потому, что любое научное высказывание может быть опровергнуто и вскоре забыто. Гипотеза - нечто такое, что может оказаться истинным,-- необходимо должна подвергаться проверке и опровержению фактами. Наилучшие гипотезы, то есть наиболее привлекательные для исследователя-те, которые в наибольшей степени подвержены опровержению, если они ложны. Это их преимущество перевешивает все другие мелкие достоинства. Ведь что такое эти "вероятные гипотезы"? Это те гипотезы, которые в большей степени соответствуют имеющимся у нас идеям. Но наши идеи могут быть ошибочными. Именно их подверженность ошибкам - как раз то, чем особенно интересуется ученый"377.
Ч. Пирс придавал исключительное значение своей доктрине о принципиальной опровержимости научного знания (фоллибилизму). Она выступала для него воплощением антидогматического характера науки, ее бесконечного стремления к прогрессу. В этом отношении он не делал принципиальных различий между эмпирическим естествознанием и формальными науками: математикой и логикой. С. Хаак отмечает, что Ч. Пирс колебался при ответе на вопрос, распространим ли фоллибилизм на сферы логики и математики. Причина колебаний была очевидной: Пирс признавал необходимую истинность математических и логических суждений а также их дедуктивный характер, понятно, что эти положения трудно совместить с признанием опровержимости логических и математических теорем. И все же Пирс преодолевал эти колебания, расширяя доктрину фоллибилизма и на область формальных наук. С. Хаак видит основание этой позиции Пирса, перекликающейся с современными идеями У. Куайна и И. Лакатоса, в перенесении им акцента с рассмотрения математического и логического знания "самого по себе" на способ его получения, то есть на процесс математического открытия и формулирования логических выводов378.
