Реклама
Книги по философии
Идрис Шах
Сказки дервишей
(страница 20)
Если ты сохранишь свою привязанность к нескольким знакомым вещам, ты станешь несчастным, подобно мусорщику, очутившемуся в парфюмерном ряду.
Мораль этой притчи очевидна. Газали приводит ее в своей работе "Алхимия счастья" (XI век), желая подчеркнуть суфийское учение о том, что очень немногое из знакомого мира связано с "другим измерением".
Жил когда-то трудолюбивый и щедрый крестьянин, у которого были ленивые и жадные сыновья. Перед смертью он собрал своих сыновей и сказал им, что если они будут копать в таком-то и таком-то поле, они найдут зарытые там сокровища.
Когда крестьянин умер, его сыновья, придя на поле, стали усердно и тщательно перекапывать его вдоль и поперек, но сокровищ так и не обнаружили.
Не найдя в земле ни единой монеты, они решили, что отец по своей щедрости раздал все золото, но, по-видимому, сам забыл об этом, и прекратили поиски. Тут их осенило: раз уж земля вскопана, на ней можно что-то посадить. Братья засеяли поле пшеницей и спустя несколько месяцев собрали богатый урожай.
Продав пшеницу, они целый год жили в достатке.
Однако после сбора первого урожая у них снова появилась мысль о большом богатстве, которое они могли тогда проглядеть, и братья заново перекопали поле, но с тем же успехом.
Так через несколько лет эти люди привыкли к труду и научились различать времена года, о чем прежде не имели никакого представления. Тут-то они поняли, почему их отец применил такой метод воспитания, и стали честными и зажиточными крестьянами. Вскоре они увидели, что обладают достаточным богатством и совсем перестали думать о зарытых сокровищах.
Вот так же обстоят дела с изучением науки о человеческой судьбе и смысле жизни. Учитель, сталкивающийся с нетерпеливо-стью, сомнениями и жадностью учеников, должен побудить их совершать действия, которые, в чем он уверен, помогут им развиться, но истинная задача и цель этих действий самим ученикам часто остается неизвестной из-за их неподготовленности к восприятию.
Эта история, подчеркивающая, что в человеке могут развиваться какие-то определенные способности, хотя он сам пытается развить совершенно другие, необычно широко известна.
Популярность этой притчи можно объяснить предпосылаемым ей обычно высказыванием: "Те, кто повторяют этот рассказ, приобретут больше, чем могут предположить".
История публиковалась францисканцем Роджером Бэконом (у которого можно найти ссылки на суфийскую философию и который преподавал в Оксфорде, откуда был удален по приказу Папы) и химиком XVII столетия Боэрхааве.
Настоящая версия рассказа приписывается суфию Хасану из Басры, жившему около двенадцати столетий назад.
Иорахим Кхавас рассказывал, что в юности он очень хотел присоединиться к обучающему мастеру. Он разыскал мудреца и попросил-ся к нему в ученики.
-- Ты еще не готов, -- сказал Учитель.
Но молодой человек настаивал.
-- Что ж, хорошо, -- согласился мудрец, -- я научу тебя чему-нибудь. Сейчас я отправляюсь в паломничество в Мекку. Если хочешь, пойдем вместе.
Ученик был в восторге.
Итак, они собрались в дорогу, но перед тем как тронуться в путь, мудрец сказал:
-- Отныне мы с тобой спутники и потому один из нас должен руководить, а другой -- повиноваться. Какая роль тебе по душе?
-- Руководите мной, я буду повиноваться, -- ответил юноша.
-- Пусть будет по-твоему, если ты знаешь, как повиноваться.
Путь их лежал через Хиджанскую пустыню. С наступлением темноты они расположились на ночлег. Вдруг полил сильный дождь. Мастер поднялся, достал кусок материи и, растянув ее, стал укрывать юношу от дождя.
-- Но ведь это входит в мои обязанности, -- запротестовал Иорахим.
-- Я приказываю позволить мне укрывать тебя, -- прервал его мудрец.
Утром ученик сказал: "Если вы не возражаете, сегодня я буду руководить". Мастер согласился.
-- Пойду соберу немного хвороста для костра, -- сказал молодой человек.
-- Ты не должен этого делать. Я сам принесу хворост, -- сказал мудрец.
-- Я приказываю вам остаться здесь, пока я буду собирать хворост.
Но мудрец возразил:
-- Подобные занятия не для тебя, ибо принципы ученичества не согласуются с тем, чтобы подчиненный позволил руководителю обслуживать себя.
Вот так каждый раз мастер демонстрировал молодому человеку, что такое ученичество.
Они расстались у ворот Святого Города. Встретившись с мудрецом позднее, юноша пристыженно потупил взор.
-- То, что ты узнал тогда, -- сказал старец, -- открыло тебе до некоторой степени сущность ученичества.
Ибрахим Кхавас ("Победоносный Ткач") так определяет суфийский путь: "Позволь тому, что делается для тебя, быть сделанным. Делай для себя то, что ты должен сделать сам".
Эта история в несколько утрированной форме подчеркивает, что действительные взаимоотношения между учителем и учеником весьма отличаются от того, что думает о них будущий ученик.
Кхавас был одним из великих мастеров древности, и это путешествие описывается в книге Худжвири "Раскрытие скрытого за завесой", которая представляет собой самый ранний из дошедших до нас трактат по суфизму на персидском языке.
После многолетнего изучения философских доктрин Малик Динар, наконец, почувствовал, что теперь пора ему отправляться на поиски знания.
-- Я иду искать Скрытого учителя, -- сказал он сам себе, -- который, как говорят, находится в моем совершенном "я".
Захватив с собой немного фиников, Малик вышел из дому и отправился в путь. Вскоре он увидел впереди себя дервиша, устало бредущего по пыльной дороге. Ускорив шаги, он поравнял-ся со стариком, и некоторое время они шли рядом, не говоря друг другу ни слова. Первым нарушил молчание дервиш.
-- Кто ты и куда направляешься? -- спросил он.
-- Меня зовут Динар, -- ответил Малик. -- Я иду искать Скрытого учителя.
-- А я -- аль-Малик аль-Факих, и я пойду с тобой, -- сказал дервиш.
-- Можешь ли ты помочь мне разыскать Учителя? -- спросил Динар.
-- Могу ли я помочь тебе, можешь ли ты помочь мне? -- спросил Факих в нарочито грубой манере дервишей, как они обычно говорят; затем он продолжал. -- Скрытый учитель, гово-рят, пребывает в самом человеке; находит его человек или нет зависит от того, как он применяет свой опыт. А это нечто такое, что только частично может быть передано другим человеком.
Вскоре они подошли к дереву, которое раскачивалось и скрипело. Дервиш остановился, с минуту помолчал, потом сказал: "Дерево говорит: что-то причиняет мне боль -- остановитесь и избавьте меня от страданий".
-- Я тороплюсь, -- сказал Динар, -- и вообще, как может дерево говорить. -- И они отправились дальше.
Когда они отошли от дерева на несколько миль, дервиш сказал: "Когда мы стояли возле дерева, мне почудился запах меда. Может быть, в его дупле гнездо диких пчел?"
-- Тогда нам нужно скорее вернуться назад, -- воскликнул Динар, -- если нам посчастливится найти мед, мы немного оста-вим себе, а остальное продадим по дороге.
-- Пусть будет по-твоему, -- ответил дервиш, и они повернули назад. Но возвратившись к дереву, Динар и дервиш увидели, что другие путешественники опередили их и достали из дупла очень много меда.
-- Какую нужду мы терпели, -- сказали эти люди Динару и Факиху, -- а этого меда хватит, чтобы накормить целый город. Мы, бедные странники, можем теперь стать купцами; отныне мы ни в чем не будем нуждаться.
Динар и дервиш снова продолжили свой путь.
Через некоторое время они подошли к огромной муравьи-ной куче, из которой доносилось приглушенное гудение. Дервиш прижался ухом к земле, вслушиваясь во что-то, затем поднялся и сказал:
-- Эти муравьи строят колонию. Своим гудением они молят о помощи. Они говорят на муравьином языке: "Помогите нам! Мы натолкнулись на странную преграду, мешающую нам рыть дальше. Помогите ее убрать". Ну что, поможем или тебе некогда?
-- Брат, нам нет дела до муравьев и их преграды, -- сказал Малик. -- Лично я должен искать своего Учителя.
-- Как знаешь, -- ответил дервиш, -- но они еще говорят, что все вещи взаимосвязаны, и этот случай может иметь некоторое отношение к нам.
Но Динар не обратил внимания на замечание старика и устремился вперед.
Вечером, когда они остановились на ночлег, Динар обнару-жил, что потерял свой нож.
-- Наверное, я обронил его у муравейника, -- сказал он.
На следующее утро путники повернули в обратный путь.
Ножа они так и не нашли, но, подойдя к муравейнику, увидели нескольких людей в перепачканных одеждах, которые сидели прямо на земле перед грудой золотых монет.
-- Это, -- объяснили они Динару, -- клад. Мы его только что выкопали. Мы шли по дороге, как вдруг нас окликнул какой-то старый и совсем дряхлый дервиш. "Ройте здесь, -- сказал он, -- и вы найдете то, что для одних преграда, а для других золото".
Динар проклинал себя за нетерпение.
-- Если бы мы задержались здесь прошлой ночью, о дервиш, ты и я сделались бы богачами, -- сетовал он.
-- Этот дервиш, -- сказал вдруг один из счастливцев, показывая на Факиха, -- очень похож на того старца, который остановил нас.
-- Все дервиши похожи друг на друга, -- ответил Факих, и они с Динаром пошли дальше.
Спустя несколько дней путники подошли к реке. Они уселись на берегу, поджидая перевозчика и любуясь живописной местностью.
Вдруг из воды вынырнула огромная рыба и уставилась на них.
