Реклама
Книги по философии
Сатпрем
Шри Ауробиндо, или Путешествие сознания
(страница 33)
Шри Ауробиндо был не тем человеком, который мог бы удовлетвориться космическими мечтаниями. В подлинности переживания и его практическом соотношении с действительностью можно немедленно убедиться на очень простом факте - на появлении нового способа познания, познания через отождествление: мы познаем некую вещь постольку, поскольку мы сами уже и есть та вещь. Сознание может переместиться в любую точку всеобщей реальности, оно может сфокусироваться на любом существе или событии и познать их там в тот же момент - познать так близко, как биение собственного сердца, ибо все теперь происходит внутри, ничего уже нет вовне, ничто уже не разделено. Уже Упанишады говорили об этом: "Когда познано То, познано все" (Шандилья Упанишада, II.2). Первые признаки этого нового сознания вполне ощутимы: Человек начинает ощущать и других как часть самого себя или как различные повторения себя - того же самого "я", видоизмененного Природой в других телах. Или, по крайней мере, как живущего в более широком всеобщем "я", которое теперь становится его собственной великой реальностью. Фактически все вещи начинают менять свою природу и внешний вид; все восприятие мира таким человеком радикально отличается от восприятия тех, кто замкнут в своем личном "я". Он начинает познавать вещи на основе иного опыта - более непосредственного, не зависящего от внешнего ума и чувств. И хотя возможность ошибки не устраняется - этого не может произойти до тех пор, пока ум любого рода остается орудием передачи знания, - тем не менее, возникает новый, широкий и глубокий способ переживания, видения, познания, соприкосновения с вещами; и границы познания могут быть раздвинуты почти до беспредельности20.
Этот новый способ познания, вообще говоря, не отличается от нашего. В самом деле: любое переживание, любое знание какого бы то ни было порядка - от чисто физического уровня до метафизических высот - неявно есть познание через отождествление: мы знаем что-то постольку, поскольку мы сами уже и есть то, что мы познаем. Истинное знание достигается не размышлением, - говорил Шри Ауробиндо. - Оно есть то, чем вы являетесь; оно есть то, чем вы становитесь21. Не будь этой скрытой тождественности, этого тотального единства, лежащего в основе всего сущего, мы были бы не способны обладать хоть каким-нибудь знанием о мире и о существах. Рамакришна, кричащий от боли и истекающий кровью при виде ран буйвола, которого хлестали бичом у него на глазах, медиум, который определяет местоположение спрятанного предмета, йогин, излечивающий болезнь ученика, который удален на сотни миль от учителя, или Шри Ауробиндо, не позволяющий циклону проникнуть в его комнату - это лишь несколько поразительных иллюстраций естественного явления, ибо естественным является не разделение, не различия, а неделимое единство всех вещей. Если бы существа и предметы отличались бы от нас, были бы действительно отделены от нас, если бы мы в сущности своей не были бы этим циклоном или буйволом, спрятанным предметом или больным учеником, то мы не только не смогли бы воздействовать на них, чувствовать их или познавать, но они просто были бы невидимы и не существовали бы для нас. Только подобное может знать и ощущать подобное, только подобное может воздействовать на подобное. Мы можем познать лишь то, чем мы являемся: Разум нельзя научить ничему, что бы уже не было заключено в качестве потенциального знания в разворачивающейся душе человека. Таким образом, и все совершенство, на которое способен внешний человек, - это только реализация вечного совершенства Духа внутри него. Мы познаем Божественное и становимся Божественным потому, что уже являемся им по своей скрытой природе. Всякое обучение - это раскрытие, всякое становление - это развертывание. Обретение себя - это тайна; самопознание и растущее сознание - это средство и процесс22.
В течение тысячелетий нашей эволюции мы отделились от мира и от других существ. Мы сформировали эго, создали из нескольких атомов Великого Тела затвердевшую форму и провозгласили свое "я" против всех остальных, которые, подобно нам, окостенели под коркой эго. Будучи отделенными, мы уже не могли видеть ничего, что изначально было нашим "я" в великом Материнском Единстве. Поэтому мы изобрели глаза, руки, органы чувств, ум - чтобы общаться с тем, что мы исключили из нашего великого Тела, а теперь мы полагаем, что без этих глаз, пальцев или головы мы неспособны познавать. Но это лишь наша иллюзия, которая возникла в результате отделения. Наше привычное опосредованное познание [connaissance] скрывает от нас познание [reconnaissance - узнавание] непосредственное, без которого наши глаза, пальцы, голова и даже микроскопы не могли бы воспринимать, понимать или действовать. Наши глаза - это не орган видения, а орган разделения*; когда в нас открывается Глаз Истины, то во всех этих линзах и других "костылях" уже нет никакой необходимости. Наше эволюционное путешествие - это медленное отвоевывание того, что мы изгнали, восстановление Памяти. Наш прогресс измеряется не количеством наших изобретений, которые являются лишь искусственными средствами возвращения того, что мы удалили, но той частью воссоединенного мира, которую мы можем считать самими собой.
Это и есть радость - Ананда - потому что быть всем сущим - значит обладать радостью всего сущего.
Блаженство мириад существ, которые суть одно.
The bliss of a myriad myriads who are one23.
"Откуда придет к нему печаль, как сможет он заблуждаться - тот, кто повсюду видит Единство?" (Иша Упанишада 7).
Итак, тройное изменение сознания отмечает наше земное путешествие: открытие психического существа, или имманентного Духа, открытие Нирваны, или трансцендентного Духа, и открытие центрального существа, или космического Духа. Вероятно, истинное значение троицы Отец-Сын-Святой Дух в христианской традиции отвечает этим аспектам сознания. Однако наша цель состоит не в том, чтобы сравнивать один опыт с другим, а в том, чтобы самим удостовериться в них: Философии и религии спорят о приоритете того или иного аспекта Бога, и различные Йогины, Риши и Святые отдают предпочтение той или иной философии или религии. Наша задача - не обсуждать их, но реализовать и стать ими всеми, не следовать какому-то одному аспекту, исключая все остальные, но объять Бога во всех его аспектах и за их пределами1 - в этом смысл интегральной йоги. И все же мы можем сомневаться: не существует ли чего-нибудь за пределами этого тройного открытия - потому что какими бы великими ни казались нам его составные части в момент их переживания, ни одно из них не дает нам того интегрального завершения, к которому мы стремимся - по крайней мере, если мы считаем, что в этом свершении должны участвовать как земля, так и индивидуум. Открытие психического существа, например - величайшая реализация: мы начинаем осознавать собственную божественность; но это открытие ограничено рамками индивида, оно не выходит за пределы стен личности, которые держат нас в заточении. Открытие центрального существа - это реализация огромной широты и охвата, наше существо расширяется до пределов всего мира - но при этом мы теряем чувство индивидуальности, потому что это уже не месье Дюпон сидит в центре космического сознания, наслаждаясь видом - месье Дюпона больше нет. Открытие Трансцендентного - высочайшая реализация, но здесь мы теряем и индивидуальность, и мир - не остается ничего, кроме Того, что вечно находится вне человеческой игры. Теоретически мы можем говорить, что Отец, Сын и Святой Дух едины - на словах мы можем говорить все что угодно - но на практике, когда мы реализуем эти изменения сознания на опыте, они оказываются отрезанными друг от друга широкой пропастью. До тех пор, пока мы не найдем практический путь преодоления этого тройного разрыва между пантеистом, индивидуалистом и монистом, невозможно никакое завершение ни для индивидуума, ни для мира. Недостаточно найти наш индивидуальный центр и пренебречь полнотой мира или обрести полноту мира и потерять индивидуальность, или тем более обрести высший Покой, когда растворяются и мир, и индивидуальность: "Я не хочу быть сахаром, - восклицал великий Рамакришна, - я хочу есть сахар!" В этом хаотичном и измученном мире, где мы должны действовать, встречать явления и факты лицом к лицу, проходить через некое становление, нам прежде всего необходимо быть. Без этого "быть" наше становление рассеется в господствующем в мире хаосе. Без становления, однако, наше бытие растворится в блаженном Нуле2. А в отсутствие нашей индивидуальности какое значение имеют для нас, что нам все эти чудесные реализации, если нас уже нет? Таково противоречие, которое мы должны разрешить - не в философских терминах, а в терминах жизни и способности действовать. Представляется, что такого объединяющего пути до сих пор либо не существовало, либо же он был неизвестен. Поэтому все религии и духовные учения поместили трансцендентного Отца на вершину иерархии, вне всего этого злосчастного хаоса, и побуждают нас искать полноту, к которой мы стремимся, вне этого мира. Однако интуиция говорит нам, что если мы, существа, наделенные телом, стремимся к полноте, то она должна быть достижима. Полнота должна быть достижима в теле; в противном случае мы не стремились бы к ней. Того, что мы называем фантазиями, не существует - это реальные события, время которых еще не пришло, истины, ожидающие своего часа. Жюль Верн является тому своего рода подтверждением. Нет ли еще чего-нибудь, подлежащего открытию, четвертого измерения сознания, которое изменит все?
