Реклама
Книги по философии
Грузман Генрих
Загубленные гении России
(страница 13)
Отец Сергий, по сути, превратил идею Софии в идеологию Софии и сделал русскую триаду конструктивным фрагментом русской духовной доктрины, показав учение о структуре человеческой мысли И.М.Сеченова принадлежностью последней. Отец Сергий известил: "Связка придаёт значимость сказуемому, осуществляет его значение как раскрытия природы подлежащего, из идеального переводит в реальное. Как Я не содержит в себе никакой мысли, но есть лишь подлежащее, субъект, так же связка, не содержащая ничего кроме отношения между подлежащим и сказуемым, свидетельствует о реальности сказуемого в подлежащем, устанавливает бытие подлежащего в сказуемом. Связка выражает собой онтологический момент, свидетельствуя о бытии, делая сказуемое причастным бытию подлежащего. Она есть само это бытие в самой его общей и всеобъемлющей форме. Она есть природа субстанции, взятой не в её частной, особенной, но всеобщей и всеобъемлющей форме"(1993,т.1, с.367-368). (Справедливости ради следует заметить, что первоавторство представления о третьей реальности принадлежит не русскому духопостижению, а удивительному польскому математику И.М.Гоэнэ-Вронскому, который с 1803 года стал говорить об особом "Законе Творения", где солирующую
роль исполнял срединный элемент или, как он его называл, "элемент нейтральный". Знаменательным здесь является факт того, что западная философия полностью проигнорировала новаторство Вронского, и только представитель русской духовной школы игумен Геннадий в своей блестящей диссертации (1956 г.) восстановил историческую справедливость и показал философское значение "Закона Творения" и особенно "элемента нейтрального" Вронского).
Итак, натуралист Вернадский, введя в естествознание представление о третьей реальности (акт Софии, антиномический монодуализм, элемент нейтральный), имел за спиной мощные и убедительные философские основания, почерпнутые им в библиотеке русской духовной школы. Биокосный компонент, который в триаде Вернадского исполняет роль связки, учёный теоретизировал в форме процесса связывания, придав ему статус организатора биосферы. Момент организованности обычно упускается при современной интепретации теории биосферы, а между тем в этом пункте свёрнуто самое радикальное постижение Вернадского: живое вещество как демиург биосферы. Элемент организованности биосферы создаёт геологическим процессам, проходящим в земной коре, и биосфере в том числе, как её верхней части, и являющимся по своей природе стихийными, а точнее, управляемыми своими естественными законами, совершенно незнаемый до того целеположенный характер, отличный от фатальной эволюционной цели. Придав живому веществу роль организатора биосферы, Вернадский вывел во главу угла нематериальную субстанцию и тем самым окончательно оформил начала философии биосферы.
У Вернадского сказано: "Я буду употреблять для выражения существующего единства биогеохимических процессов жизни с атомной картиной мира слово организованность. Под этим понятием, не предрешая формы и характера организованности, а тем более их происхождения, я буду понимать существование в пространстве соотношения, научно точно количественно и качественно определяемого, между организмами и той средой, в которой они живут. Организованность обозначает, что эта среда - биосфера - не случайна, имеет определённое строение, сопряжённое с явлениями жизни". И ещё, с большей определённостью и убеждённостью великий учёный заявляет: "Земная кора и биосфера, составляющая её верхнюю часть, не есть случайное явление в нашей планете - это проявление закономерной структуры, согласованной в своих частях, и часть этой планетной организованности составляет охваченное жизнью вещество - совокупность всех организмов, т.е. живое вещество. В этой организованности функции живого вещества строго определённые"(1992, с.с.213,106).
Отец Сергий называл Софию "организующей силой" и именно в этом качестве третья реальность проявилась в теории биосферы Вернадского, которую возможно назвать, в русских духовных терминах, софийным, а правильнее, историкософийным образованием. В таком разрезе выступает аналитически неосвоенная грань в многограннике учения о биосфере академика В.И.Вернадского. Биосфера есть среда жизни и для Вернадского данное определение имеет силу научного термина, а не вольного риторического изъявления, и его внутренний смысл раскрывается в признаках Софии - основного динамического уложения движения духа в концепции русской школы. София возникает "ниоткуда" - таково содержательное свойство этого духовного параметра, а для конечных естественных систем, типа биосферной триады Вернадского, это означает, что София возникает внутри системы и, будучи системоформирующим признаком, София сплавляет полярные противоположности в сопряжение исключительно в зависимости от внутреннего конкретного состояния, структуры и вещества данных контрагентов.
Следовательно, внешние эволюционные силы или эволюционные факторы не имеют определяющего значения для софийной динамики биосферы, а другими словами, эволюция не является фактором изменения,- эволюция суть регистрационная величина развития. Если вглядеться поглубже в смысл постоянно употребляемого Вернадским термина "эволюция", то станет ясно, что учёный имеет в виду не универсальный внешний генератор, как требуют каноны спенсоровского представления об эволюции, а факт любых изменений, и "эволюция" и "изменение" у него синонимируются, или замещают друг друга. Отсюда вытекает, что сами факторы эволюции также подвержены изменению, и, следовательно, требуется признать изменение изменения (в биологии академик И.И.Шмальгаузен оперирует суждением об "эволюции факторов эволюции" или проще - эволюции эволюции). Итак, жизнь как эволюция эволюции в биосфере - таков софийный смысл биосферной логии Вернадского.
Если структурная триада Вернадского, невзирая ни на что, приобрела в науке блаприятную аудиторию, то дальнейшая её разработка, приведшая через биокосный срединный компонент к знанию организованности биосферы, судя по всему, не достигла полного понимания. Это не может и не должно удивлять, - пока позитивная наука не пришла к осознанию третьей реальности, как важнейшей динамической константы мира, новация великого натуралиста остаётся вне онтологической определённости. Но другое дело в области русского духовного познания, где представление о третьей реальности, предвосхитив естественное знание, приобрело облик Софии, и дерзновение отца Сергия выходит на отвагу академика Вернадского, усматривая в его биокосном элементе своё оправдание, доказательство и достоверность. А в качестве геологического (онтологического) примера биокосного образования Вернадский указал на почву.
Эмпирической геологии известно немало других, помимо почвы, производных биокосного генезиса: каустобиолиты, органогенные и рифогенные породы, водоносные горизонты, коры выветривания. Даже более того. Классическая геология, не отдавая, правда, отчёт в этом, знает и процесс формирования биокосных горных пород - это седиментогенез, который знается только в целом как процедура образования осадочных пород. Последнее, взятое в определениях Вернадского, есть не что иное, как неразделимое генетическое единство осадочного (косного) и живого вещества, и в настоящее время нет серьёзных исследователей, которые отрицали бы мысль Вернадского о непрекращающемся воздействии импульсов живой жизни на ход осадочного процесса, даже в случае таких специфических пород, как эвапориты. И тем не менее в осадочной геологии, познающей осадочную оболочку Земли (в ходу ещё термин "стратисфера") в её разительном отличии от подстилающих оболочек земной коры - гранитной и базальтовой, - нет признания определяющей роли живого вещества в осадочном слое планеты.
А.Б.Ронов и А.А.Ярошевский, ведущие специалисты по этой части в советской науке, исключают полностью последнее и считают источником осадочного вещества породы подстилающих оболочек коры, и пишут: "Существенной особенностью осадочных пород является отчётливо выраженное отличие их состава...от среднего состава пород "гранитной" оболочки..., являющихся одним из главных источников вещества осадков (по крайней мере последних 1.6 млрд.лет истории Земли). Оно проявляется прежде всего в резко повышенном содержании в стратисфере и непосредственно с нею связанной гидросфере воды, углекислоты, органического углерода, а также серы, хлора, фтора, бора и других избыточных летучих, что рассматривается всеми геохимиками как указание на выделение летучих непосредственно из мантии при её дегазации...Другой важной особенностью состава осадочных пород является высокое содержание в них кальция, что до сих пор остаётся самой загадочной чертой геохимии поверхностных оболочек. Весьма характерно также сдвинутое в пользу калия отношение натрия и калия, не компенсируемое избытком натрия в океане, что приводит к некоторому дефициту натрия в стратисфере и гидросфере вместе взятых относительно "гранитной" оболочки. Эта особенность является также проблемой, требующей специального исследования"(1978, с.395-396). Привлечение фактора живой жизни если не решило бы эти загадки, то, во всяком случае, сняло бы напряжённость проблемы, но, как будет показано в дальнейшем, казённая геология не в состоянии сделать подобное допущение. Итак, согласно логике рассуждений Вернадского, осадочная оболочка представляет собой третью реальность общепланетарного значения и , что особо важно, обладает собственными отличительными признаками не только в отношении к другим оболочкам земной коры, но и в космическом масштабе, тобто слагает индивидуальное свойство Земли как планеты в составе Солнечной системы и космических аналогов этого земного качества во Вселенной не наблюдается.
