Реклама
Книги по философии
Марина Курочкина
Тринитарное мышление и современность
(страница 24)
Реакция стремления в прошлое является лишь оттиском той первичной реакции на фрустрацию, переживаемую при рождении, фрустрацию как состояние поражения из-за неудовлетворенного желания, желания вернуть прежний покой. Полностью это желание, конечно, удовлетворить невозможно - нельзя вернуться вновь в утробу, но возможно предложить младенцу новую форму покоя - приложив его сразу к материнской груди, направив тем самым его энергию по конструктивному руслу - руслу развития. Получивший утешение ребенок, ребенок, которому продемонстрирована
130
новая форма жизни, получает правильный импульс к развитию. У ребенка, пережившего фрустрацию, этот импульс в той или иной степени деформирован. Деформация этого импульса всегда находится в прямой зависимости от фрустрации, от этой, первой, и от всех последующих. Это очень важно для будущего человека, поскольку опыт фрустрации - это всегда опыт обиды, неприятия жизни, пассивное или активное отвержение, деструктивные реакции. И чем глубже этот опыт, чем разнообразнее, лучше сказать обширнее, тем меньше энергии тратится на конструктивные формы активности, на поступательное развитие.
Итак, рождение человека - это существенное усложнение его мира. Его первый опыт - опыт беспокойства. Научится ли человек проходить сквозь беспокойство к новым формам жизни? Научится ли не расплескивать свою энергию на обиду и другие деструктивные реакции? Насколько сохранным будет его импульс к развитию, насколько свободным от саморазрушения? Младенец, лежащий в колыбели, еще не владеет ни своим телом, ни своим пока еще очень простым психическим миром, но ему подвластно формирование отношения к этому миру, миру вокруг него, миру, из которого он не может выйти; он сам формирует отношение принятия и непринятия этого мира (что принимать, а что отвергать), отношение доверия и не- доверия на основании имеющегося опыта отношения к самому себе. И этот опыт он потом понесет по жизни, этот опыт окажет важнейшее значение в формировании его характера, его судьбы, этот опыт он передаст своим детям. Этот опыт продемонстрирует его будущим детям, каков этот мир и стоит ли ему доверять.
Младенец, лежащий в колыбели, фиксирует не только очевидную внешнюю форму любви или нелюбви к нему, но и скрытое, зачастую неясное для самих взрослых содержание этой любви, отражающее уровень беспокойства самих взрослых, их реакций на это беспокойство, уровень
131
их самоощущения отверженности в этой жизни. И если концентрация опыта отверженности у ребенка достаточно велика, происходит качественное изменение импульса развития. Можно выделить четыре основных направления в жизни ребенка, каждое из которых редко существует в чистом виде, однако можно наблюдать преобладание той или иной тенденции:
1. Эволюция.
2. Приспособление к жизни - конформизм.
3. Приспособление к жизни - революционность.
4. Инволюция - саморазрушение и разрушение жизни, самоубийство и убийство живого.
Рассмотрим устремленность к приспособлению, или конформизм.
В этом случае мир, жизнь отвергается не полностью, но частично. Отвергается все, что приносит или усиливает беспокойство, принимается все, что снимает его, ослабляет. Весь мир, лежащий за гранью личного покоя, в области беспокойства, нужно избежать, обмануть, спрятаться от многоликого беспокойства, замаскироваться, чтобы "оно" не заметило, прошло мимо.
Когда я плавала в Черном море, то видела рыбок, которые "прикидывались корягами", замечая мою тень, проплывающую над ними. Конечно, у рыбок это инстинкт выживания. Мне кажется, у людей часто формируются подобные жесткие конструкции - реакция на угрозу беспокойства, способ избежать беспокойства - застыть, "замаскироваться" под что-либо. Эти застылости в поведении человека, своего рода "маски", с которыми человеку трудно, а порой и невозможно расстаться. Такой нединамичный способ активности есть результат травмированного импульса развития, переродившегося в устремление к приспособлению.
Опыт фрустрации способствует формированию недоверия к миру, опыт усекновения мира до уровня "тихой
132
гавани", где мне покойно, а значит, противопоставлению "моего" и "не моего". При приближении "не моего" - реакция застылости, необходимость построения хорошо укрепленного "герметичного" укрытия на всякий случай возможной опасности. Вся внутренняя жизнь - это реакция на внешние маневры "противника", при очень смутном понимании самого "противника". Это превращается в напряженную навязчивость. Время от времени тот или иной внешний образ нагружается бременем "врага". Любое реальное или кажущееся противодействие может быть истолковано как вражеское проявление, спровоцировав перенесение всей тяжести такого отношения именно на этот образ.
Таким врагом может быть конкретный человек или группа людей, чья "вина" "доказана", может быть другая национальность, если ее представители заняли, как мне кажется, мое жизненное пространство, или другая раса, или другая вера, или другой климат, другая география, погода или кухня - любая мыслимая форма другого, отличного от "моего", то есть привычного, пространства. "Мое" всегда равно привычному, знакомому, испытанному, изведанному. И если общество или сообщество живет неблагополучно, а значит, его члены постоянно ощущают беспокойство, ему необходимы "ведьмы", которых нужно "сжечь", - конкретные образы, на которые можно взвалить все бремя своей деструктивной реакции.
Активность человека бывает двух видов: действие и реакция. Действие - это своего рода жертвоприношение самого себя - своего ума, энергии, нежности, то есть когда отдается лучшее, что имеется.
Реакция - это всегда ответное отражение, как в зеркале. Если то, что заглядывает в зеркало, враждебно, я защищаюсь, если дружелюбно-я милостиво улыбаюсь в ответ.
Действие - это всегда творчество и эволюция.
133
Реакция - это приспособление в любом из имеющихся образов (конформизм, революционность, инволюция). И если конформизм - это приспособление к имеющемуся в наличии, к уже существующему в жизни, то революционность - это приспособление самой жизни к моему "удобству".
Революционность - это активность без благоговения перед хрупкостью жизни. Я делаю, как считаю нужным. У меня есть образ -проявленный или туманный - того, что нужно, дабы мне было хорошо. И я начинаю его воплощать. Мой девиз - цель оправдывает средства. Такой целью может быть благо всего человечества (коммунизм), благо родственных мне людей (национал-социализм, фа- шизм), может быть просто эгоистический мир моего "я" или моей семьи.
Революционность - это всегда хирургическая активность: отрезать лишнее и пришить недостающее; это всегда рвение без разумения, рвение, сообразное собственному неразумению.
Революционность реакции - это такое последствие фрустрации, поражения из-за неудовлетворенного желания, когда человек решается не ожидать благоприятного поворота судьбы, который отразится в его душе, как в зеркале, и заставит его улыбнуться в ответ, - он решает проявить самостоятельность и создать себе тот благоприятный образ, который отразится в зеркале его души и заставит его улыбнуться в ответ. Революционер всегда сосредоточен на сугубом "созидании", конструировании этого благоприятного образа. Как правило, получается монстр или нечто негармоничное. Монстр обычно пожирает своего создателя. Негармоничное создание обычно слегка калечит создателя и убивает его потомство.
Последняя реакция на беспокойство - это инволюция, саморазрушение и разрушение жизни, самоубийство и убийство живого.
134
Бывает инволюция скрытая, бывает очевидная, бывает вялотекущая, и бывает реактивная, стремительная.
Как правило, любая инволюция - это маниакальное состояние, отданность определенному течению в такой степени, что когда возникает желание выбраться, то сделать это практически невозможно. Это похоже на ситуацию, когда человек ныряет в поток, о котором его предупреждали, что он опасен своим бурным течением, так как несет свои воды к гигантскому водопаду. Человек и верит, и не верит, его влечет к тому, что граничит со смертью, так как он почти не принимает жизни. Жизнь для него - это неизбежность страданий и беспокойства, его манит смерть как иная форма жизни - прекращение страданий и беспокойства. Он отдается потоку, который становится все более бурным по мере приближения к водопаду. И вот водопад близок - человека бьет о камни с чудовищной силой. Он хочет выбраться, но уже не может.
Не все склонны к инволюции, не все решаются на самоубийство, то есть убивают себя своими руками. Большинство не могут переступить через чувство вины за нарушение табу и потому предпочитают опосредованное самоубийство, как бы не своими руками. Это может быть война, куда можно отправиться наемником, это может быть алкоголизм, наркомания или тип садомазохистского поведения (причинение мучительных страданий жертвам, в результате чего преступника общество наказывает смертью).
Почему люди избирают такой тип реакции? Как правило, это связано со значительным опытом отвержения, который испытал или продолжает испытывать человек. Это может быть психотравма, когда происходит своего рода вывих сознания, как вывих сустава. Человеку требуется специальная терапия, чтобы этот вывих вправить. Задача очень трудная, так как необходимо этот вывих еще и обнаружить, а не просто его последствия, то есть ложный сустав, который образовался вокруг невправленного
135
вывиха. Все это спрятано глубоко от глаз посторонних, но зачастую и от самого человека. Он надежно охраняет от других и от себя самого то, что вызвало этот вывих, так как даже приближение причиняет очень большую боль. Вынести ее не хватает сил. Жить с ней тоже почти невозможно. Она медленно отравляет, как пары ртути. Для такого человека жизнь означает боль. Он не знает других форм жизни. И он начинает жить, то есть болеть и приносить боль везде, где ступает его нога. Вот почему его так неотвратимо влечет в бурный поток, несущийся к водопаду. И может быть, когда он будет уже у врат смерти и у него останется лишь мгновение жизни, он сможет только тогда вступить в борьбу не с жизнью, а с болью. Жизнь уже почти отлетит от него, а боль будет все еще с ним. И он сможет "понять", что это не жизнь его мучила, а боль, порожденная несовершенством. И может быть, он сможет перенести нелюбовь с самой жизни на несовершенство ее, в том числе и в себе, отвергнуть несовершенство и устремиться к инобытию, подобно разбойнику на кресте.
