Filosofa.net

ВВЕДЕНИЕ.

История человечества в значительной степени исчезла из нашей памяти. Лишь исследовательские поиски в какой-то мере прибли­жают нас к ней.

Глубина длительной доистории — всеобщей основы,— по су­ществу, не проясняется тусклым светом нашего знания. Данные исторического времени — времени письменной документации — случайны и неполны, число источников растет лишь начиная с XVI в. Будущее неопределенно, это область беспредельных воз­можностей.

Между безмерной доисторией и неизмеримостью будущего ле­жат 5000 лет известной нам истории, ничтожный отрезок необозри­мого существования человека. Эта история открыта в прошлое и будущее. Ее нельзя ограничить ни с той, ни с другой стороны, чтобы обрести тем самым замкнутую картину, полный самодовлеющий ее образ.

В этой истории находимся мы и наше время. Оно становится бессмысленным, если его заключают в узкие рамки сегодняшнего дня, сводят к настоящему. Целью книги Ясперс хотел содействовать уг­лублению нашего сознания современности.

Настоящее совершается на основе исторического прошлого, воздействие которого мы ощущаем в себе.

С другой стороны, свершение настоящего определяется и скры­тым в нем будущим, ростки которого мы, принимая или отвергая, считаем своими.

Но свершенное настоящее заставляет нас заглянуть в вечные истоки. Пребывая в истории, выйти за пределы всего историческо­го, достигнуть всеобъемлющего; это - последнее, что недоступно нашему мышлению, но коснуться чего мы все-таки можем.

Первая часть

МИРОВАЯ ИСТОРИЯ

По широте и глубине перемен во всей человеческой жизни нашей эпохе принадлежит решающее значение. История челове­чества в целом может дать масштаб для осмысления того, что происходит в настоящее время. То, что у нас вообще есть история; что история сделала нас такими, какими мы кажемся сегодня; что продолжи­тельность этой истории до настоящего момента сравнительно очень невелика,— все это заставляет нас задать ряд вопросов. Откуда это? Куда это ведет? Что это означает? Человек издавна создавал для себя картину мира: сна­чала в виде мифов, затем калейдоскопа божественных деяний, движущих политическими судьбами мира, еще позже—данного в откровении целостно­го понимания истории от сотворения мира и грехопадения челове­ка до конца мира и страшного суда. Принципиально иным становится историческое сознание с того момента, как начинает опираться на эмпирические данные. Сегодня реальный горизонт истории необычайно расширился. Библейское ограничение во времени — 6000-летнее существование мира — устранено. Исследова­тели ищут в прошлом следы исторических событий, документы и памятники былых времен. Эмпирическая картина истории может свестись к простому выявлению отдель­ных закономерностей и нескончаемомуописанию множества собы­тий: одно и то же повторяется, в различном обнаруживается подоб­ное; существуют различные структуры политической власти в типичной последовательности их форм, существует также их исто­рические взаимопересечение; в сфере духовного существует рав­номерное чередование стилей и сглаживание неравномерностей длительности.

Но можно стремиться и к сознанию единой обобщающей кар­тины мира в ее целостности: тогда выявляется наличие различных культурных сфер и их развитие; они рассматриваются отдельно и во взаимодействии; постигается их общность в постановке смыс­ловых проблем и возможность их взаимопонимания; и наконец, разрабатывается некое смысловое единство, в котором все это многообразие обретает свое место (Гегель)

Ясперс считал, что каждый, кто обращается к истории, невольно приходит к этим универсальным воззрениям, превращающим историю в некое един­ство. Эти воззрения могут быть некритичными, более того, не­осознанными и поэтому непроверенными. В историческом мыш­лении они обычно являются само собой разумеющимися предпо­сылками.

История есть там, где живут люди. Мировая история охва­тывает во времени и пространстве весь земной шар. По своему пространственному распределению она упорядочивается геогра­фически (Гельмольт). История была повсюду. Благодаря вычленению в истории целостных культур вновь стали уделять внимание соотношению рангов и структур

Из чисто природного человеческого существования вырастают наподобие организмов, культуры рассматриваются как самостоятельные формы жизни, имеющие начало и конец. Культуры не взаимосвязаны, но иногда могут соприка­саться и мешать друг другу. Шпенглер насчитывает 8, Тойнби — 21 культуру. Шпенглер определяет время существования культуры в тысячу лет, Тойнби не считает, что оно может быть точно определено.

Оригинальную всеохватывающую картину исторического раз­вития дал в нашу эпоху Аль­фред Вебер. Его концепция универсальной истории, культурная социология, остается по существу очень открытой, несмотря на склонность делать предметом познания культуру как целостность. Тонкая историческая интуиция и безошибочное чутье в опреде­лении ранга духовных творений позволяют ему нарисовать про­цесс исторического развития, не возводя в принцип ни тезис о рассеянных, не соотносящихся друг с другом культурных орга­низмах, ни единство человеческой истории как таковой. В его концепции представлен всемирно-исторический про­цесс, который он разделяет на первичные культуры, вторичные культуры первой и второй ступени и доводит до истории западноевропейской экспансии, идущей с 1500 г.

Карл Ясперс уверен что че­ловечество имеет единые истоки и общую цель. Эти истоки и эта цель нам неизвестны, во всяком случае, в виде достоверного зна­ния. Они ощутимы лишь в мерцании многозначных символов. Наше существование ограничено ими. В философском осмысле­нии мы пытаемся приблизиться к тому и другому, к истокам и к цели.

Ясперс писал: «Все мы, люди, происходим от Адама, все мы связаны род­ством, созданы Богом по образу и подобию Его. Вначале, у истоков, откровение бытия было непосредственной данностью. Грехопадение открыло перед нами путь, на котором познание и имеющая конечный характер практика, направленная на временные цели, позволили нам достигнуть ясности. На завершающей стадии мы вступаем в сферу гармонического созвучия душ, в царство вечных духов, где мы созерцаем друг друга в любви и в безграничном понимании.»

К истории относится все то, что, во-первых, будучи неповторимым, прочно занимает свое место в едином, единственном, процессе человеческой истории и, во-вто­рых, является реальным и необходимым во взаимосвязи и после­довательности человеческого бытия.

Карл Ясперс ввел понятие осевого времени. Явление Сына Божьего есть ось миро­вой истории. Ежедневным подтверждением этой христианской структуры мировой истории служит наше летоисчисление. Но христианская вера — это лишь одна вера, а не вера всего человечества. Недостаток ее в том, что подобное понимание мировой истории представляется убедительным лишь верующему христианину.

Ось мировой истории, если она вообще существует, может быть обнаружена только эмпирически, как факт, значимый для всех людей, в том числе и для христиан. Эту ось следует искать там, где возникли предпосылки, позволившие человеку стать таким, каков он есть; где с поразительной плодотворностью шло такое формирование человеческого бытия, которое, независимо от опре­деленного религиозного содержания, могло стать настолько убеди­тельным ,что тем самым для всех народов были бы найдены общие рамки понимания их исторической значи­мости. Эту ось мировой истории Ясперс относит, по-видимому, ко времени около 500 лет до н.э., к тому духовному процессу, который шел между 800 и 200 гг. до н. э. Тогда произошел самый резкий поворот в истории. Появился человек такого типа, какой сохранился и по сей день. Это время мы вкратце будем называть осевым временем.

1. Характеристика осевого времени

В это время происходит много необычайного. В Китае жили тогда Конфуций и Лао-цзы, возникли все направления китайской фило­софии, мыслили Мо-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы и бесчисленное мно­жество других *. В Индии возникли Упанишады, жил Будда; в философии — в Индии, как и в Китае, — были рассмотрены все возможности философского постижения действительности, вплоть до скептицизма, до материализма, софистики и нигилизма; в Иране Заратусгра учил о мире, где идет борьба добра со злом, в Палес­тине выступали пророки — Илия, Исайя, Иеремия и Второисайя;