Filosofa.net

Утверждение такого рода объясняется, как мне кажется, исто­рической ролью Китая и Индии в XVIII в. Лорд видел условия сво­его времени, а совсем не Китай и Индию в их подлинном целостном значении. В то время обе эти страны достигли самого глубокого упадка.

Разве упадок Индии и Китая, начавшийся в XVII в., не есть ве­ликий по своему значению символ того, что может произойти со всеми людьми? Разве и для нас роковой вопрос не состоит в том, как избежать возврата к азиатской основе, из которой уже вышли Китай и Индия?

3. Последующие народы. Все народы делятся на тех, основой формирования которых был мир, возникший в результате проры­ва, и тех, кто остался в стороне. Первые — исторические народы;

вторые — народы первобытные.

Элементом, политически структурировавшим новые мировые империи в мире прорыва, были македонцы и римляне. Их духовное убожество связано с тем, что они не сумели воспринять всей ду­шой опыт осевого времени. Поэтому они были способны в истори­ческом мире к политическим завоеваниям, к управлению, к орга­низации, к восприятию и сохранению образованности, к непрерыв­ности в передаче опыта, но не к его продолжению или углублению.

По-иному обстояло дело на севере. Здесь, так же как в Вавило­не и Египте, не было великого духовного преобразования. Норди­ческие народы пребывали в дремотпости примитивного состояния, однако в объективно труднопостигаемой для нас сущности своей духовной направленности (Гегель называет ее нордической ду­шой) они уже достигли субстанциальной самобытности к тому моменту, когда соприкоснулись с духовным миром осевого времени.

2. Мировая история после прорыва осевого времени

С эпохи осевого времени прошло два тысячелетия. Консолидация в мировые империи оказалась неокончательной. Эти империи рух­нули; во всех трех областях друг за другом следовали эпоха воюю­щих государств, эпоха разрухи, переселения народов, эфемерных завоеваний и новых, быстро преходящих мгновений высоких куль­турных созиданий. В трех великих культурных кругах появляются новые народы: на Западе — германцы и славяне, в Восточной Азии — японцы, малайцы, сиамцы; они в свою очередь создают новые образования. Однако создавали они их в борьбе с воспри­нятой ими высокой культурой, посредством ее усвоения и преоб­разования.

Германцы стали осуществлять свою духовную миссию в мире, лишь когда они приняли участие в преобразовании человечества, которое началось тысячу лет тому назад. С того момента как они установили связь с этим миром, ини начали новое продвижение, в рамках которого они по сей день выступают в качестве германо-

романского мира Европы. Вновь возник исторически неповтори­мый феномен. Теперь происходило то, что не смогла осущестэить античность. Высшая напряженность человеческой сущности, от­четливость пограничных ситуаций — все то, что началось в период прорыва в осевое время, а в период поздней античности почти ис­чезло, теперь повторялось на равной глубине и, быть может, в большем объеме, хотя это происходило не впервые и не самостоя­тельно, а изначально во взаимодействии с тем старым, что теперь воспринималось как свое собственное. Вновь делалась попытка осуществить то, что доступно человеку.

По сравнению с Китаем и Индией на Западе как будто значи­тельно больше драматических начинаний. При наличии Духов­ной непрерывности, подчас слабеющей, наблюдается последова­тельность совершенно различных духовных миров. Пирамиды, Парфенон, готические соборы — подобных различий в рамках исторической последовательности нет в Китае и Индии.

Однако и в Азии нельзя говорить о стабильности. В Китае и Ин­дии также были века молчания, подобно нашей эпохе переселения народов *, когда все как будто погружалось в хаос, из которого затем возникала новая культура. И в Азии — в Индии и Китае — происходили географические перемещения вершин культуры и по­литических центров, и носителями происходившего движения ста­новились различные народы. Отличие от Европы не радикально, аналогия полностью сохраняет свое значение: творческая эпоха осевого времени, вслед за ней перевороты и возрождения, вплоть до того времени, когда начиная с 1500 г. Европа вступает на путь своего неведомого ранее продвижения вперед, тогда как культуры Китая и Индии именно в это время находятся в стадии упадка.

После того как совершился прорыв осевого времени и сформи­ровавшийся в нем дух стал посредством своих идей, творений, об­разов доступен каждому, кто был способен слышать и понимать, когда стали ощутимы безграничные возможности, все последую­щие народы становятся историчными в зависимости от степени ин­тенсивности, с которой они отзываются на совершившийся прорыв, и .от глубины, на которой он ими ощущается.

Великий прорыв служит как бы неким посвящением челове­чества в тайну неизведанных возможностей. Любое соприкос­новение с ним — и впоследствии — носит характер нового пос­вящения. С этого момента в процессе собственно исторического развития участвуют только посвященные люди и народы. Одна-кр^это посвящение отнюдь не является загадочной, пугливо ох­раняемой тайной. Напротив, оно открыто дневному свету, преис­полнено безграничного желания быть воспринятым, охотно до­пуская любые проверки и испытания, показываясь каждому; од­нако тем не менее — это «открытая тайна», ибо воспринимает ее только тот, кто готов к этому, кто, будучи его перевоплощением, возвращается к самому себе.

Новое посвящение происходит в процессе интерпретации и усвоения. Сознательная передача, решающие по своему значе-

VII. ЕЩЕ РАЗ: СХЕМА МИРОВОЙ ИСТОРИИ

Прежде чем обратиться к современности, бросим еще раз взгляд на историю в целом так, как она структурировалась в нашем из­ложении. Вся история человечества делится на три последова­тельно сменяющие друг друга фазы: доисторию, историю и миро­вую историю.

1. Длительный период доистории охватывает время становле­ния человека — от возникновения языка и рас до начала исто­рических культур. Здесь мы соприкасаемся с тайной человеческой сущности, осознаем неповторимость существования человека на Земле, перед нами встает вопрос о нашей свободе, которая не­избежно должна быть связана с прохождением всех вещей и кото­рую мы больше нигде в мире не всгречаем.

2. История охватывает события приблизительно нятитысяче-летней давности в Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в Европе.

С Европой следует сопоставлять Китай и Индию, но не Азию в целом как географическое понятие.

Здесь складываются сначала великие культуры древности:

шумерийская, египетская, эгейская, культура доарийской Индии, культура долины Хуанхэ.

Затем в результате завоеваний возникали новые культуры. Они формировались во взаимодействии победителей и побежден­ных, в ходе восприятия победителями преднайденных исконно существовавших культур; так было в Китае, в арийской Индии;

так восприняли культуру побежденных вавилоняне, персы, греки и римляне.

Всем этим географически сравнительно небольшим областям противостояли изолированные культуры Мексики и Перу, а также разбросанные но всему земному шару первобытные народы, сох­ранявшие до соприкосновения с европейцами в эпоху великих географических открытий все многообразие своих примитивных культур.

3. С возникающего в наши дни глобального единства мира и человечества фактически начинается универсальная история земного шара, мировая история. Ее подготовила эпоха великих географических открытий, начало ее относится к нашему веку *. : Членение внутри этих фаз существенно отличается друг от Друга.

Первая фаза, если оставить в стороне всевозможные гипо­тезы, доступна нашему восприятию только как параллельное существование безмерно различных людей и многообразных явле­ний природы. Здесь, вероятно, была общность владения и однотип­ность мышления, обусловленные свойствами человеческой приро­ды, а не историческими условиями. Величественные картины происхождения человеческого рода, рассеяния народов и их рас­пространения по земному шару, свидетельствующие о том, как люди забыли свое прошлое и, заблуждаясь, создали множество различных объяснений своего происхождения,— все это либо полные глубокого смысла символы, либо просто гипотезы.