Реклама
Книги по философии
Грузман Генрих
Слезы мира и еврейская духовность
(страница 95)
Антисемитизм поразил все страны обитания евреев, входя в той или иной пропорции в стратегию каждой государственной доктрины; на карте мира нет государства, которое не внесло бы в общую контраеврейскую картину собственный антисемитский штрих. Но на планете нет страны, где общественное противостояние антисемитизму вылилось в самозначимую гражданскую цель, как в России того времени, где в этом коловращении были задействованы лучшие интеллектуальные силы и где "еврейский вопрос" впервые был поставлен как особая проблема, связанная с общим развитием общества и истории (по словам главы русского эстетизма Д.С.Мережковского, "еврейский вопрос -- это русский вопрос"), а антисемитизм публично объявлен актом дремучего бескультурья. О.Будницкий писал: "Антисемитизм отнюдь не был свойствен большинству политизированной русской интеллигенции. То же дело Бейлиса, которое стало своеобразной лакмусовой бумажкой на национальную терпимость и подлинный демократизм, продемонстрировало прежде всего лучшие черты русской интеллигенции. Василий Маклаков, чья речь на процессе сыграла решающую роль в оправдании Бейлиса, очень точно назвал это дело "спасительным предостережением", хотя вовсе не был юдофилом" (1999,с.6). Данный интеллигентный контингент по преимуществу не являлся профессионально революционным, а находился в оппозиции к царскому режиму, но поскольку свержение царского самодержавия составляло генеральную задачу русской революции, то интеллигенция не скрывала своего сочувствия к революционным кругам. А в еврейском вопросе эта часть русской интеллигенции протестовала не только против унижения еврея как человека, но, главное, против угнетения еврея как еврея. И обращаясь в этом к евреям-революционерам, она адресовалась к глубинным еврейским средствам облагораживания революционного бесовства, на что не были способны темные народные массы, призванные в революцию большевиками. Максим Горький, один из ярких представителей этого интеллигентного пласта, извещал: "Старые, крепкие дрожжи человечества, евреи всегда возвышали дух его, внося в мир беспокойные, благородные мысли, возбуждая в людях стремление к лучшему". Именно функция "стремления к лучшему" спонтанно числилась русскими духовниками за евреями в революционном деле, а феноменальность и парадоксальность русского общественного мнения в еврейской теме сказалась прежде всего в том, что противостояние антисемитизму тут приобрело организованный вид, что целиком отсутствовало в европейских условиях.
О глубине проникновения еврейского духа в русское сознание, а точнее, о полноте русско-еврейского синтеза, лучше всего свидетельствуют слова одного из знатных православных иерархов А.В.Карташева -- обер-прокурора Святейшего Синода, министра вероисповеданий Временного правительства, автора капитального труда "Очерки по истории русской церкви": "Еврейство есть великая мировая нация. Для этого утверждения богослову и историку достаточно одного факта дарования миру Библии и порождения трех монотеистических религий. Нация, играющая огромную, непропорциональную своему статистическому меньшинству роль в мировом хозяйстве, мировой политике и мировой культуре; нация, превзошедшая всех своим национальным самоутверждением вопреки тысячелетиям рассеяния... " (цитируется по О.Будницкому, 1999,с.370). С.Г.Сватиков пишет в своем неординарном сочинении: "... сопротивление официальному антисемитизму стало делом самых различных и идейно "разношерстных" представителей российской общественности. С целью координации этой борьбы было создано "Общество изучения еврейской жизни" (более известное под неофициальным названием "Общество борьбы с антисемитизмом"). Основатели общества, популярные писатели Л. Андреев, М.Горький и Ф.Сологуб, распространили за своими подписями "Воззвание к русскому обществу". К ним присоединились И.Бунин, П.Струве, Г.Лопатин С.Мельгунов, Н.Бердяев, Игорь Северянин и многие другие" (1999,с.31. Известные сборники "Щит" и "Евреи в России" стали конкретным результатом организованного отпора русских духовных деятелей в защиту не столько русского еврейства в целом, сколько заступничеством во имя еврейской способности "вносить беспокойные благородные мысли". Особо сильное впечатление в русском обществе произвела коллективная публичная отповедь Петербургского религиозного общества антисемитским инсинуациям В.В.Розанова, о которой здесь уже упоминалось, и к которой присоединились практически все крупные российские интеллектуалы, за исключением украинских, а солировал звонкий голос известной поэтессы Зинаиды Гиппиус. Организованный отпор, однако, не ограничивался реакцией на отдельные акты погромов и гражданского принижения евреев, -- и это следует поставить в его главную особенность, -- а в основном был нацелен на "Протоколы сионских мудрецов" как консолидированную идеологию не только русского, но и международного антисемитизма. Имея в себе установку на еврейство как потенциал "благородных мыслей", русский проникающий взор разглядел в "Протоколах" не банальное грязное агитационное средство и грубый подлог, фальсификация которого не вызывает никакого сомнения, а своего рода теоретическое оправдание ненависти к евреям, эксцесс массового сознания и катализатор возбуждения невротического типа. Известный историк П.Н.Милюков, -- звезда на политическом небосклоне досоветской России, -- писал: "Будущий историк, которому захочется проследить историю и разветвления русского и заграничного антисемитизма, сможет прекрасно сделать это по истории распространения "Сионских протоколов", сделавшихся своего рода библией реакционного антисемитизма... Всюду этот продукт ненависти и мракобесия заносил свои ядовитые семена, сообщая разбуженным революционными эксцессами шовинистическим инстинктам идеологическое и философско-историческое обоснование" (1999,с.357-358).
Поэтому отношение русских духовников к "Протоколам" выходит далеко за пределы простой оценки этой un fauх (фальшивка). В специальной литературе авторитетным числится изыскание английского историка Нормана Кона "Благословение на геноцид. Миф о всемирном заговоре евреев и "Протоколах сионских мудрецов" (русский сокращенный перевод 1990 года). Н.Кон с характерной западной дотошностью показал "Протоколы" как злостный вымысел и навет на евреев, выявив принципиальное авторство в подлоге провокатора П.И.Рачковского или фанатика С.А.Нилуса. Тогда как русские исследования (С.Г.Сватиков, В.Л.Бурцев, П.Н.Милюков, Б.И.Николаевский, Я.Л.Юделевский, Ф.И.Родичев) содержательно имели другой вид и более масштабный идейный замысел, при котором проблема авторства и происхождения "Протоколов" остается частной задачей. О.Будницкий считает, что начало здесь положил С.Г.Сватиков, который, располагая административными полномочиями от Временного правительства, выполнил филигранный документальный анализ происхождения "Протоколов сионских мудрецов" и вскрыл омерзительный образ их автора -- профессионального провокатора П.И. Рачковского. Без скрытого, но вполне угадываемого, какого-то теплого чувства к евреям невозможен был эмоциональный настрой этого замечательного исследования. От Сватикова тема "Протоколов" попала в сферу интересов другого русского историка -- Владимира Львовича Бурцева, -- едва ли не наиболее оригинального общественного деятеля России XX века -- грозы провокаторов царской охранки и революционных партий, разоблачивший, как считается, три десятка провокаторов различных мастей и в их числе "великого провокатора" Евно Азефа, за что заслужил прозвище "Шерлока Холмса русской революции". Бурцев первым стал говорить о связях В.И.Ульянова-Ленина с немцами, обеспечивших вождю революции возвращение в Россию из-за границы, и Бурцев считал Ленина и прибывших с ним революционеров изменниками родины. Среди лидеров организованного отпора Бурцев отличался повышенно эмоциональным неприятием любых антисемитских выпадов и мало кто, подобно Бурцеву, смело и громко порицал белое движение за акты антисемитизма. В письме к генералу А.И.Деникину, командующему белой Добровольческой армией, Бурцев писал: "Я убежден, что еврейский вопрос, неправильно поставленный, нанес освободительному антибольшевистскому движению страшный вред. Глупые "Протоколы", несмотря на свою ничтожность, и в России в Добровольческий период нашей борьбы с большевиками, и в Германии, как и в других странах, играли и играют огромную роль. С ними нужна упорная борьба". Эту борьбу Бурцев вел с такой же страстностью и самоотверженностью, с какой он выступал против русского большевизма (кстати, В.Л.Бурцев был первым, кого арестовала новая власть после переворота 25 октября 1917 года), а впоследствии против германского фашизма. О.Будницкий отмечал по этому поводу: "Столь же безупречно он провел расследование о происхождении "Протоколов" и после выхода в 1938г. в Париже его книги на эту тему проблему можно было бы считать окончательно закрытой, если бы она сводилась только к логике и научной добросовестности" (1999,с.с. 364,363).
Однако организованный отпор как общественно-гражданское явление проявил себя в качестве производного от русско-еврейского симбиоза не только в пределах России, но он стал источником события международного масштаба, но, -- что показательно, -- и оно не было отмечено академической историографией. В 1934 году в городе Берне местная еврейская община под влиянием русских евреев, эмигрировавших в Швейцарию, возбудила судебное дело против швейцарских нацистов, распространявших и пропагандировавших "Протоколы сионских мудрецов". В качестве эксперта со стороны защиты выступал глава нацистского ведомства пропаганды Германии полковник Ульрих Флейшауэр, а со стороны обвинения экспертный совет составили русские знатоки "Протоколов" -- Сватиков, Бурцев, Милюков, Николаевский и представители русского еврейства -- Хаим Вейцман, Генрих Слиозберг и И.М.Чериковер, тобто русско-еврейский симбиоз собственной персоной, и отсутствие представителя европейской диаспоры при этом симптоматично. Бернский процесс окончился победой обвинительной стороны и суд признал "Протоколы сионских мудрецов" "подделкой, плагиатом и бессмыслицей". Однако этот вердикт поверг аналитиков в замешательство, -- недоумевал даже эрудированный О.Будницкий: "Сейчас, после Холокоста, трудно понять, зачем был затеян этот процесс. Кого и в чем хотели убедить его организаторы? Мало-мальски мыслящему и знакомому с литературой вопроса человеку было ясно, что "Протоколы" -- фальшивка, использовавшаяся с определенной целью. Для распространителей "Протоколов" судебное решение не имело никакого значения -- оно ни в чем не могло их убедить, тем более заставить отказаться от антисемитской пропаганды" (1999,с.25).
