Реклама
Книги по философии
Грузман Генрих
Загубленные гении России
(страница 34)
Кропоткин постигает: "Если же принять во внимание бесчисленные факты, которые все говорят за поддержку этого взгляда, то с уверенностью можно сказать, что взаимная помощь представляет такой же закон животной жизни, как и взаимная борьба. Более того. Как фактор эволюции, т.е. как условие развития вообще - она, по всей вероятности, имеет гораздо большее значение, чем взаимная борьба, потому что способствует развитию таких привычек и свойств, которыя обеспечивают поддержание и дальнейшее развитие вида, при наибольшем благосостоянии и наслаждении жизнью для каждой отдельной особы, и в то же время, при наименьшей бесполезной растрате ею энаргии, сил". В продолжении мысли следует: "Если бы мы не были знакомы ни с какими другими фактами из жизни животных, кроме тех, которые известны о муравьях и термитах, мы могли бы уже с уверенностью заключить, что взаимная помощь, (ведущая к взаимному доверию, - первому условию мужества) и индивидуальная инициатива (первое условие умственного прогресса) являются двумя условиями, несравненно более важными в эволюции мира животных, чем взаимная борьба"(1907, с.с.18,26-27).
Итак, Кропоткин, как, впрочем, и первовестник закона взимопомощи Кесслер, не отвергают борьбу за существование (Кропоткин называет эту борьбу "состязанием") в целом, а ставят её моментом взаимной помощи при динамическом и идеологическом доминировании последней. Тут приобретает особую важность иной ракурс закона взаимной помощи: взамная помощь, взятая Кропоткиным в качестве духовного параметра, раскрывается во взаимное до-верие как равноправное со-общение духов (или поведенческий норматив) и предполагает индивидуальную инициативу в виде динамического знака самоуправной личности ("каждой отдельной особы"). В совокупности эти критерии адресуют данный параметр прямым курсом в область русской духовной философии, где он находит единственное, но и безупречное философское обоснование. Один из ведущих теоретиков русского воззрения Н.О.Лосский формулирует: "Но превосходство взаимной поддержки над взаимною борьбою, как фактора эволюции заключается в следующем. Взаимная помощь ведёт к сохранению особей с самыми разнообразными свойствами, как биологически сильных, так биологически слабых; она содействует богатству и разнообразию жизни в целом"(1991,с.79-80).
В биологической теории борьбы за существование, которая неоправданно названа дарвинизмом, стержневым является понятие о приспособлении (адаптации) организма к внешней среде, а сама суть существования открывается в борьбе приспособленных с неприспособленными, "биологически сильных" с "биологически слабыми", большинства с меньшинством, а в общем философском контексте борьба за существование есть не что иное, как диктат сильного над слабым. Закон взаимной помощи, впитавший в поле русской духовной школы главным атрибутом русскую идею о самозначимости любой индивидуальной личности, отметает на корню весь концептуальный арсенал принципа адаптации (приспособления) и диктата сильного, а потому становится новой идеологией. Проникнувшись этой идеологией, Кропоткин просто и непринуждённо совершает важный и сложный шаг: взаимную помощь, эмпирически познанную в недрах животного мира, распространяет в качестве действующего закона на человеческий мир. И он написал: "К счастью, состязание не составляет общаго правила, ни для животного мира, ни для человечества. Оно ограничивается, среди животных, известными периодами, и естественный подбор находит лучшую почву для своей деятельности, Лучшия условия для прогрессивного подбора создаются устранением состязания, путём взаимной помощи и взаимной поддержки. В великой борьбе за существование - за наиболее возможную полноту и интенсивность жизни, при наименьшей ненужной растрате энергии - естественный подбор постоянно выискивает пути, именно с целью избежать, насколько возможно, состязания. Муравьи объединяются в гнёзда и племена; они делают запасы, воспитывают для своих нужд "коров" - и таким образом избегают состязания; и естественный подбор выбирает из всех муравьёв те виды, которые лучше умеют избегать внутренняго состязания с его неизбежными пагубными последствиями"(1907, с.85-86).
Уже говорилось, что в ленинской системе воинствующего материализма тезис "борьба за существование" значит нечто большее, чем научная максима, а суть мировоззренческая категория, подпадающая под принцип партийности и генерирующая главный стимул системы - непримиримое противоборство материализма и идеализма. Один из лидеров социального института в биологической парафии К.М.Завадский передал этот стимул на научном языке, выделив его петитом: "Теперь нам известно, что все формы противоречий в конечном счёте преломляются и проявляются через внутрипопуляционные и внутривидовые противоречия, связанные с активными или пассивными формами биологической конкуренции (т.е. соревнования или состязания по степени приспособленности)". Понятно, что подобная силлогистика не приемлет даже намёка на какую-либо помощь, по определению отклоняющую такие параметры, как противоречие, конкуренцию или состязание "по степени приспособленности". В силу чего уложение К.Ф.Кесслера числится в академической биологии в ряду самых порицаемых и тот же Завадский поясняет: "Но Кесслер пошёл дальше - противопоставил борьбу (т.е. противоречия) гармонии (т.е. взаимопомощи) и объявил, что развитие и прогресс связаны не с противоречиями, а с гармоническими отношениями внутри вида. Такая позиция была отрицанием сущности дарвинизма, согласно которой именно внутривидовые противоречия с необходимостью вызывает эволюцию, а межвидовые действуют и проявляются через внутривидовые"(1973, с.с..153-154,161).(Сноска. Крах советской государственности, однако, не стал историческим уроком для идеологии борьбы за существование, а даже напротив. В этологии, - дисциплине, изучающей инстинктивное состояние животных и человека и появившейся в наши дни, - укоренилось воззрение, прямо отрицающее взаимную помощь как таковую и делающее основой инстинктивного поведения злобу, ненависть и непримиримость. Апологет этой идеологии профессор Виктор Дольник популиризирует в средствах массовой информации ("Новая газета" за 2005 год) свою "теорию" о малых отличиях. Как он излагает: "Дело в том, что малые отличия воспринимаются животными как карикатурные, то есть или смешные, или омерзительные. Это очень полезное изобретение природы!...Неприязнь к похожему - давний природный механизм, смысл которого в том, что похожий на тебя - твой первый конкурент на экологическую нишу. Змея волку не конкурент - у них разные экологические ниши, разный тип питания. А вот шакал - да. Волк кроманьонцу не конкурент, а вот неандерталец - да. Отсюда ненависть и тотальный геноцид")
Борьба внутри вида для биологического социального института не просто служит излюбленным коньком, а состоит в ранге родоначальной инстанции, ибо внутривидовые противоречия в философском аспекте состоят научными санкциями для общественных антагонистов марксизма-ленинизма: классовой борьбе, революциям, гражданским войнам. Совершенно очевидно, что Кропоткин, трактующий не раздоры и расколы, а заинтересованный "в сохранении вида, а следовательно, в наибольшей сумме бытия возможного для отдельного вида", назначается в социальном институте в ранг первейшего, то бишь идейного, врага.. И этот "враг" парадоксален до крйнего предела, ибо изъявляет совсем уж фантастические мысли: "Животный мир, начиная с насекомого и кончая человеком, прекрасно понимает, что есть добро и зло, не справляясь об этом ни у Библии, ни у философии. ...что животные, живущие обществами, разбираются в понятиях "добра" и "зла" точно также хорошо, как сам человек. Мало того: их понятия о добре и зле совершенно однородны с понятиями человека, а у отдельных представителей обособленного класса - насекомых, рыб, птиц, млекопитающих - эти понятия даже тожественны...Можно было бы исписать целые книги, чтобы показать, что понятия о добре и зле у человека и животных тожественны"(1999, с.с.806,807,808).
Это тождество русский князь назвал "законом солидарности" и провозгласил: "В любом обществе животных солидарность является законом природы, гораздо более важным, чем пресловутая борьба за существование, добродетель, которую воспевают нам буржуа на все лады для того, чтобы мы окончательно отупели. ...что в мире животных и человека закон солидарности является законом прогресса и что принцип взаимопомощи, так же как и мужество и индивидуальная инициатива, из него проистекающая, обеспечивает победу тому из видов, который лучше научился применять их"(1999, с.с.814,815). Законом солидарности Кропоткин наносит удар не только и даже не столько по нравстенным устоям системы воинствующего материализма, сколько по всему кодексу христианских духовных ценностей. Как известно, опорной основой христианской богословской идеологии служит постулат peccatum originale (первородный грех). Человек, согласно этого постулата, является носителем греха и изначально от роду содержит в себе грех, а носителем абсолютного добра выступает Бог; из соотношения греха и добра выкристаллизовывается нравственный облик человека, чем он прежде всего и в первую голову отличается от животных, целиком и полностью лишённых морально-нравственных предпосылок. Такова, формально несколько утрированная, нравственная концепция христианства, в противовес которой Кропоткин утверждает закон солидарности, легший в основу духовно-нравственной консистенции его учения об анархии.
